Я перевернулся на парте, Инка оказалась подо мной и немедленно обхватила меня ногами. Острые каблуки ее сапог царапали меня сквозь брюки, ее горячие руки сжимали мне шею, но член безошибочно нашел ее пещерку, и я задохнулся от сладостного ощущения прекрасной женской плоти. Ее лоно было таким тугим, таким плотным, половые губы туго схватили мой пенис упругим, гладким колечком, массируя его с каждой фрикцией. Она обхватила мою голову и прижалась ко мне ртом, горячо, но совсем неумело! Я, в силу некоторых причин, уже умел целоваться по-настоящему, я осторожно разжал ей губы, провел языком по зубкам, помог ей расслабиться, проник в рот и начал ее целовать по всей программе, одновременно проникая в ее лоно. По-видимому, внутренняя поверхность бедер была у нее особенно чувствительной, потому, что она постоянно как бы перебирала ногами, толчками сжимая мне поясницу.
— Да! Да! — едва слышно простонала он, прижимая мою голову к своей молоденькой, крепкой груди и выгибаясь "мостиком".
Я почувствовал, что на моем члене появилось второе "колечко". Инна закрыла глаза, она тяжело и быстро дышала сквозь полуоткрытый рот, ничего вокруг не слыша и не видя. Но я-то еще не "улетел" — я посмотрел вниз и увидел, что мой член стискивают пальчики Гали. Она присела на корточки возле нас, одна рука сжимала меня, вторая тискала и мяла собственную грудь.
— Все, прощай, крыша, — успел подумать я. С усилием оторвав от Инки правую руку, я схватил Галю за волосы, притянул ее головку к себе и впился в ее губы. И мы все втроем забились в долгом, мучительно сладком оргазме:
— С ума сойти, — Инка закрывала лицо ладошками, не в силах целиком прийти в себя после всего происшедшего. — Что мы наделали?!
Галя, наоборот, была на грани щенячьего восторга, как маленькая девчонка, удачно нашалившая в отсутствие родителей. Мы с ней в четыре руки затеребили Инку:
— Одевайся, глупая! Ты чего?! Все нормально, все здорово!
Насчет "нормально" я уверен не был, а вот насчет "здорово" — это было точно.
— Иди сюда, — я отнял от лица ее ладони и поцеловал ее глаза, губы, щеки. — Все нормально! Вы такие классные, было так здорово! У тебя там так чудесно!
— Правда?
— Конечно, правда! А сейчас одевайся, пока нам всем тут головы не поотрывали:
Инка еще раз неуверенно всхлипнула, но уже в следующий миг начала с помощью Гали торопливо снимать сапоги химички и натягивать свою школьную форму. Она удивительно быстро пришла в себя, и, когда через полчаса к нам заглянула классная (дверь в кабинет я к тому времени отпер) , мы уже добросовестно громыхали партами и скамейками, завершая уборку.
— Как успехи? — бодро поинтересовалась Михайловна.
— Еще пять минут, — через плечо ответил я, переставляя на место парту.
— Вижу, времени даром не теряли, — классная наметанным глазом окинула помещение. — Галя, а это что такое?
У женщин необычайно, ненормально наметанный глаз на тряпки. Лично я бы, например, вряд ли заметил, что Галка не в своих босоножках. Но классная спалила ее сразу.
Галка покраснела вплоть до выреза на платье.
— Я только померить взяла, — смущенно проворковала она. — Вы Юлии Петровне не говорите, хорошо? Я сейчас на место поставлю!
— Да уж будь любезна, поставь, — металлическим голосом прозвенела классная. И смягчилась. — Ладно, не скажу.
— Ну ты дура! — прошептала Инка, когда классная удалилась по коридору. И обе стервы, не сговариваясь, захихикали.