Так вот, это ощущение подсказало мне, что я достиг предела в глубину. Но мой, перевозбуждённый до крайности мозг, шепнул мне "в глубину всё; а в ширину?". Эта идея ещё больше меня возбудила, хотя писюн лежал. Когда я вытащил из себя отвёртку, моя дырочка осталась открытой. Мне это понравилось еще больше, и я решил продолжать свои эксперименты. Я схватил первое, что мне попалось под руки — набор фломастеров. Сначала четыре, потом и все десять. Я был уверен, что это не предел. Я встал, придерживая в попе фломастеры, достал второй набор. Тринадцать было уже во мне, с четырнадцатым пришлось поднажать. Очень туго, но вошел. Изумительный вид открывался в зеркале: моя попа растянута на 14 фломастеров. На больше я не рискнул, да и так впечатляло: некогда невинная дырочка, теперь растянута сантиметров на семь! Когда я их вытаскивал (все разом) , на одном увидел капельку крови. Я думаю это потому, что один фломастер был с брачком-заусенцем. Но моя расширенная дырочка была прекрасна, сантиметров пять. Я видел красненькие стеночки прохода. Это было незабываемо. Потом я всё прибрал, и кончил опять глядя на маленьких девочек. И снова меня поразило количество плевков моего писюна. Их было семь или восемь, в общем, не важно, но это был рекорд для меня, непобитый до сих пор.
В другой раз, я вставлял в себя свои пальчики. Сначала один, потом два, потом три, затем четыре, но дальше самих пальцев ничего не получалось, как я ни старался. Хотелось засунуть кисть целиком, но либо поза была неподходящей, либо моя попка не могла впустить в себя больше.
Еще один свой маленький рекорд я поставил так же перед зеркалом. После фломастеров, я стал менее избирателен к средствам. Когда мама была дома, я постоянно сидел в кладовке и "раздевал звёзд". В кладовке стояли грабли с лакированным деревянным черенком, и я частенько на них "присаживался". Мне нравилось чувствовать что-то внутри меня. Я делал несколько движений телом вверх-вниз и шел дальше рисовать. Так, оставшись один дома, я приступил. Точно также устроившись перед зеркалом, я принёс те самые грабли и начал их вводить в себя. Зрелище, конечно, неописуемое — видеть, как в меня сантиметр за сантиметром входят грабли. Наверно, со стороны, это выглядело даже смешно, но я был сверх возбужден, и меня это зрелище завораживало. Достигнув некоторого предела (сантиметров девять — десять) , я начал направлять грабли влево и вправо. Точно не помню, в какую сторону, но "волшебная палочка" с лёгкостью погрузилась в меня еще сантиметров на пять. Я повторил манипуляции еще несколько раз и что я вижу: большая часть ручки граблей во мне. Больше я не стал стараться и потихонечку вытащил из себя сантиметров, наверное, тридцать меня любившей палочки. Каждый раз, когда происходили подобные открытия, всё моё тело колотилось мелкой дрожью от перевозбуждения и покрывалось мурашками. Кончал, я как всегда, глядя на любимые фотографии лолиток.
Время шло. Я рос, гулял с друзьями, употреблял спиртное. Даже в состоянии сильного алкогольного опьянения, если дома матери не было, я садился за компьютер и, глядя на новые фотографии с голенькими маленькими девочками и мальчиками, онанировал. Но теперь, я ублажал себя ещё и снизу, той самой, ставшей любимой, отвёрткой или пальчиками.
Во время очередного секса с самим собой перед зеркалом, я кончил на себя. Я растирал по животу своё семя. Меня это завело еще больше. Ничего с себя не стирая, я вернулся к компьютеру за новой порцией юных возбудителей. Вернувшись к зеркалу, я онанировал, помогая себе отвёрткой. Лёжа на спине и глядя на происходящее, мне захотелось лизнуть свой писюн. Так сказать отблагодарить его за то, что он делает мне хорошо. Закинув ноги за голову, начал тянуться к нему языком. Но, увы, я — не акробат, и ничего не получилось. Не вынимая из себя отвёртку и не меняя позы, я снова онанировал. Оргазм наступил мгновенно. Я открыл рот и глотал то, что туда попадало. Сказочные и непередаваемые ощущения! Потом просто умылся и лёг спать.
Меня всё больше и больше пугало то, что я извращенец, что кто-нибудь узнает. Но я продолжал и продолжал. Когда я принимал ванну, я писал на себя и себе в рот. И мне всё это нравилось и доставляло несказанное удовольствие.
В семнадцать лет у меня появилась постоянная девушка Катя. Ей было пятнадцать. Месяца через три наших встреч и поцелуев, наши отношения стали более интимными. Она делала мне обалденнейший минет, потом и я целовал её в сладкое местечко, затем был первый для меня и для неё секс. В первый раз было всё, даже пара капелек крови. Снова новые, ни с чем несравнимые ощущения. Я очень переживал из-за того, что я "не такой", и был уверен, что всё пройдёт, когда я начну взрослую жизнь. Взрослая жизнь началась, однако я не забыл про свои "грязные" увлечения, более того, когда я лизал Катину письку, я фантазировал, что это та самая писечка пятилетней Ани, правда волосики портили весь кайф.
Не скажу, что я не получал удовольствия от секса, даже наоборот — это прекрасно. Но мои сексуальные игры с собой манили и волновали меня, наверно, как раз своей запретностью. Я постоянно любовался новыми и старыми фотографиями очаровательных девочек в коротеньких юбочках и без них, их стройными ножками, ягодками-попками и сладенькими писюличками; чрезвычайно возбуждался и самоудовлетворялся, не забывая про отвёрточку или свои пальчики.