С тех пор мы стали жить с Канакой, как муж и жена. И в этом нет ни чего такого. Ведь сам Зевс-громовержец имеет женой свою сестру Геру. Я приходил к ней каждую ночь. Мы дарили друг другу любовь. Мой член входил в лоно Канаки, принося нам радость. Ее тело было восхитительно! И то, что я мог видеть днем на занятиях гимнастики, тем я овладевал ночью. А потом, моя милая жена обрадовала меня, что я буду отцем. Поле первым принявшее нас, действительно дало самый большой урожай и лоно Канаки тоже дало плод. Как я был счастлив с Канакой. Мы будем гулять по тенистому саду и мой ребенок с нами. А когда нам приспичит, мы найдем тенистый уголок, где я снова познаю радость близости.
Я нес своего первенца отцу. Меня распирала гордость. Я вспахал и засеял свое поле. И отцу, как царю, я нес лучшее, что у меня было. Отец встретил меня с суровым спокойствием владыки. Я положил Эномая к его ногам: "Радуйся, отец! Наше поле с Канакой, дало плод. Мы назвали его Эномаем!" При моих словах отец вздрогнул. Глаза его на миг отобразили муку. А затем…
Меня держали за руки воины отца, а он сыпя проклятиями держал моего сын и дрожал от ярости. "Ты не Зевс! А она не Гера!"-кричал он-"Смертные не смеют допускать кровосмешения. Ваш плод-мерзость перед богами! И пойдет, куда и должен был пойти сразу. " С этими словами он подошел к окну, под которым был вольер с собаками и выставив руки за окно, разжал их. Удар о землю маленького тела, рык собак, короткий писк и урчание псов. Я рванулся к отцу. Дорогу загородили воины. "Ты так ни чего и не понял, глупец! Люди не боги! Мы не можем жить без них! Отвергая их волю, мы отвергаем и их! Прочь с глаз моих!"-кричал он. "Господин, поспеши к своей жене! Царь послал ей меч! -шепнул мне один из воинов.
Я рванулся к Канаке. Вот вольер с собаками. На земле, что то красное. Я вбегаю в комнату Канаки. Она лежит свернувшись в клубочек, словно спит. Наверное она разлила вино, когда засыпала. Красная лужа растеклась под ней. Я глажу ее побледневшее лицо. Боги в своей непостижимости разгладили его. Оно стало чистым, без единого изъяна. Я кладу ее на спину. Сжав меч обеими руками, Канака воткнула его себе в живот. Моя любимая жена и моя милая сестра! Будьте вы прокляты, олимпийцы! Я ложусь рядом с Канакой. Поле мертво без пахаря и пахарю незачем жить без поля! Осторожно разжав пальцы Канаки, я извлек меч из раны. Я скоро догоню тебя, милая. Порыв ветра гасит огонь.
"Вставай, соня!"-слышу я родной и такой любимый голос. Я смотрю сквозь пелену слез на Аньку, мою старшую сестру. "Живая!"-вырывается у меня. "Не дождешься!"-ехидно отвечает она. Берет из моих рук томик мифов и читает заложенную страницу. Потом поднимает на меня свои голубые глаза. И тихо говорит: "Пойдем, Макар! Нам надо торопится. Боги завистливы!"