Я опешила.
— Ну что же ты стоишь? Не поняла, что я сказала? — гневно вскрикнула Татьяна. — Я попросила тебя, как подругу, подтереть мне попу. Неужели тебе трудно?
— Мне вовсе не трудно, Танюша, — заикаясь, смущённо заговорила я. — Но мне как-то неловко…
— А что тут такого? Ведь никто же не видит, — привела веский довод подруга. — К тому же, ты и сама этого хочешь. Ведь, правда? Признайся, что тебе нравится моя задница? Отвечай, нравится? — Таня выпрямилась и, продолжая поддерживать руками платье, повернулась ко мне задом. Попа у неё была просто умопомрачительная.
— Ну что, нравится? — продолжала допрашивать меня Татьяна.
— Очень, — призналась я.
— Ну так и не комплексуй, делай, что тебе велят и что самой хочется, — потребовала подруга, снова наклоняясь и раздвигая пальцами свои ягодицы. — Давай, подотри меня, да поживей!
Я быстро исполнила то, что она просила. Начисто вытерла бумажками её дырочку. Мне захотелось поцеловать её ягодицу.
— А теперь подлижи меня там, — как бы угадав мои мысли, потребовала она. — Да хорошенько всё вылижи языком, чтоб чисто было.
Я сначала стала нежно целовать её пухленькие белые половинки, похожие на две сдобные булочки, потом быстро заработала язычком, вылизывая её анус. Когда дырочка буквально блестела, и на ней не осталось не то что никаких следов, но даже запаха, Татьяна выпрямилась и натянула трусики.
— Отойдём отсюда подальше, — сморщила она свой носик.
Взяв вещи, мы зашли поглубже в рощу.
— Раздевайся, — потребовала она там.
Я покорно сняла платье, разулась, спустила бежевые чулочки, аккуратно положив их на платье. Сверху бросила лифчик и трусики. Татьяна повернула меня спиной и стала разглядывать затянувшиеся рубцы на моих ягодицах.
— Что это?
Я призналась ей во всём.
— А хочешь, чтобы я тебя сейчас посекла хворостиной? — предложила Татьяна.
— Очень хочу, — согласилась тут же я, радуясь в душе такой удаче.
— Становись к дереву, — скомандовала школьная подруга.
Я прижалась к толстому стволу вяза, крепко обхватив его руками. Таня, походив вокруг, выломала гибкий, средних размеров, прут. С силой рассекла им воздух. Я напряглась в предчувствии небывалого наслаждения. И вот первый удар стеганул по моей спине. Я громко вскрикнула и передёрнулась всем телом. Было очень больно и в то же время приятно. Хотелось ещё боли от ударов и сладостного трепета обнажённой плоти.
— Тебе нравится, когда тебя секут, сучка? — спрашивала не меньше меня возбуждённая Татьяна.
— Да, очень! — заверила я. — Ударь меня больно, милая! Я хочу этого. Бей ещё и ещё!
И Татьяна принялась жестоко меня сечь. Била она всерьёз по спине, попе, ногам. После каждого удара я вскрикивала, быстро тёрла рукой ужаленное место, отдёргивала руку, чтобы не получить прутом по ней. Ягодицы мои горели, спина была вся исполосована кровавыми рубцами. Я стала плакать и просить, чтобы она прекратила. В то же время мне доставляло удовольствие не только то, что меня били, но и унижение.
Подруга разошлась не на шутку и врезала несколько раз так сильно, что я взвыла не своим голосом и, разжав руки, повалилась на землю. Я почти обезумела от боли и не могла встать на ноги. Таня стала сечь меня лежащую. Я ревела по-звериному, умоляя больше не бить, слезы ручьями лились из моих глаз, смыв тушь с ресниц. На щеках образовались чёрные потёки, а под глазами — круги.
— На колени, сучка! — потребовала Татьяна, и я тотчас стала перед ней на колени. Я была готова выполнить любое её приказание, только бы она прекратила меня хлестать прутом по беззащитному голому телу. Оно всё покрылось кроваво-фиолетовыми полосами, некоторые кровоточили.
Татьяна разулась и протянула мне свою босую ножку.
— Целуй!
Я стала с жадностью целовать пальчики на её миниатюрной, маленькой ноге. Татьяна засунула пальцы мне в рот. Я стала сосать их, ощущая вкус её пота. Она убрала ногу и ударила меня хлыстом по грудям. Я завизжала, как ужаленная, схватилась руками за груди и вновь повалилась на траву под деревом. Татьяна снова стала меня хлестать по всему телу. Я, наряду с сумасшедшей болью, вскоре почувствовала стремительное приближение оргазма. Но прежде чем кончить, я вся обмочилась и этим доставила огромное удовольствие Тане. Она, в перерывах между уларами, запускала левую руку в трусики и яростно тёрла свою киску.