Мы пришли в многоквартирный дом, где жила Гражина. У них была большая трехкомнатная квартира. Меня оставили в спальне, где стояла широкая кровать, наверное, супружеское ложе Гражкиных родителей.
— Раздевайся, а мы сейчас придем, — сказала мне Иришка.
Я разделся, сел на кровать и стал ждать. Было слышно, как в ванной шумит вода. Минут через десять они вошли, все три голые. Три грации. Одна — опытная, с волосатым лобком. Вторая почти сформировавшаяся, но очень юная. А третья — совсем девочка, без груди, без попки. Только длинные волосы и маленькая складочка вместо пиписьки говорят о том, что это не мальчик.
Они втроем забрались на кровать, повалили меня на спину. Гражка встала на колени над моей головой и опустилась промежностью к моему рту. Из писи у нее словно розовый язычок свисало еще что-то и с него уже капало. Я полизал ей бугорок в верхнем уголке губок. Попутно она пояснила, что это клитор, а то, что торчит под ним как раздвоенный язычок — это малые губы. Потом я ввел свой язык в дырочку между этими губками, девчонки пояснили мне: это — влагалище. Пока Гражка ерзала на мне, Иришка сосала ей грудь, а Стася баловалась с моей писькой, девки называли ее "пенис". Минут через пятнадцать Гражка с меня слезла, а Стася легла на спину в позе лягушки, широко разведя согнутые ноги. Я приблизился к ее щелке, раздвинул пальцами губки и увидел воочию маленький клиторок, две розовые складочки малых губ, а между ними розовую пленочку с маленькой дырочкой. Девчонки сказали, что это и есть девственная плева. Все это было такое крохотное, что я мог языком накрыть одновременно и плеву, и клитор, и все четыре губки. Я стал вылизывать Стаськин клитор, а она стонала и извивалась как большая. Я повернулся набок, а эта маленькая стерва нащупала ногой мой пенис и стала тереть его стопой, прижимая к моему животу. Мне было приятно, и я еле сдерживался, чтобы не кончить. Вдруг Стаська сильно задвигала попкой и раза три громко крикнула.
— Ой, девчата, не могу больше! — закричал я тоже, поднялся на колени и выпустил пульсирующие струи Стаське на лицо, на грудь и на живот.
— Вместе кончили, — прокомментировала Гражка. Она, как учительница, объяснила нам, что произошла эякуляция, то есть извержение спермы. Стаська смахнула пальцем мою сперму с лица и лизнула.
— Вкусно? — спросила Гражка.
— Не совсем.
— Ничего, привыкнешь. Ну что, мальчик, перекур?
— Нет, почему же, — ответил я и, положив на спину Иришку, стал доводить ее языком до того состояния, который называется оргазмом. Девчонки помогали мне, вылизывая ей соски, а я гладил их попки.
Иришка опять на несколько минут сделалась неживой. Пока она приходила в себя, Гражка взяла мой пенис в рот и крутила языком вокруг головки, что приводило меня в дикое возбуждение, писька стала твердая, как деревянная.
— Клиент готов, — прокомментировала она, когда Иришка пришла в себя и обратилась ко мне: — Ты как хочешь, раком или по-обычному?
— То есть?
— Ну, спереди как обезьянки или сзади как собачки?
— Сначала спереди. А потом — сзади.
— Ишь ты! Ну давай.