— Вы действительно хотите знать свое будущее? — голос Воланда стал грустным. — Люди постоянно вопрошают меня об этом, но, поверьте, это не делает их счастливыми. Вижу, что не убедил вас. Итак, ведьма, мамаша девочки (с которой вы поступили, прямо скажем не по джентельменски) заказала силам ада 100 ваших превращений. Она была настолько зла на вас, что отдала в качестве оплаты свою бессмертную субстанцию. Да, да, ту самую, которую люди называют душой. Весьма неразумный поступок, теперь этой особы не стало в подлунном мире, исчезла! Что касается вас, то воплотитесь в средине восемнадцатого века девушкой из племени людоедов на Соломоновых островах.
— Понятно, — сказал я — всю жизнь буду ходить голой, нарожаю кучу негритят, а потом приплывут европейцы и заразят меня сифилисом. Так?
— Нет, не так. В день появления в том мире вас захватят воины соседнего племени и съедят.
— Заживо?
— Видите ли, каннибалы Соломоновых островов большие гурманы, они считают лакомством филейные части и молочные железы девушки. Но для угощения всех воинов одной девушки явно недостаточно, — мессир Воланд сокрушенно развел руки и продолжил, — поэтому вас соответствующим образом подготовят. Ваши означенные части густо нашпигуют иглами одного ядовитого растения и подождут, пока они распухнут до немыслимых размеров. И в это время вы еще сможете лицезреть, как готовят земляную печь и накаляют в ней камни, среди которых вас будут запекать. После смерти вы воплотитесь на рынке рабов в древней Антиохи, где вас купит один весьма неприятный человек, поставляющий рабынь в городские бордели. Продолжать дальше?
Не надо, Давайте ваш вопрос.
— Мне желательно знать, кто, мужчина или женщина, испытывает большее наслаждение в момент любовного соития? — Моего ответа он ждет с явным нетерпением.
— Несомненно, женщина испытывает в десятки раз большее наслаждение, если только это любовное соитие, а не насилие над ее телом. Вы, мессир, удовлетворены моим ответом?
— Полностью удовлетворен. И в знак признательности готов исполнить одно ваше желание. Не спешите, ведь это должно быть самое заветное желание.
Предложение это было для меня неожиданным, я внутренне уже был готов отправиться к людоедам и подставить попу негритянки для шпигования ее ядовитыми иголками. Но тут блеснула надежда прервать эту адскую карусель, вернуться к нормальной жизни.
— Я хочу, я требую, — сказала Наташа, — чтобы меня вернули к моему любимому мужу Максиму, чтобы мы с ним больше не расставались и умерли в один день.
Как приятно ощущать свое молодое, ухоженное тело. На мне снова любимое зеленое платье, которое стало тесновато в талии — животик то мой располнел!
— Наташа, ты куда пропала? — Максим быстрым шагом подходит к нам.
Вот он, мой родной. Сердце сладко сжимается, радость буквально выплескивается из меня. Максим крепко обнимает, потом отстраняется и в его глазах тревога.
— Наташа, что с тобой? Ушла в аптеку и не возвращаешься. Где ты задержалась? Я так волновался. — В голосе Максима любовь пополам с тревогой.
— Ваша жена почувствовала себя плохо и присела на скамейку отдохнуть. Вместо нее я сходил в аптеку и получил необходимые лекарства. — Мессир Воланд достал из кармана несколько стандартных упаковок.
— Спасибо, — говорит Максим — сколько я вам должен?
— О, сущая чепуха! Я был рад помочь вашей супруге: мы с ней мило побеседовали. Вы даже представить себе не можете, насколько удивительная жена вам досталась! Берегите ее.
Я встаю и обнимаю своего мужа, приникаю, прилипаю к ему.
— Пойдем домой.
И мы возвращаемся в наш дом, в наше гнездышко, и только я знаю ему цену. Столько пережить, побывать женой и любовницей стольких мужчин, родить и вырастить целую куче детей, и все для того, чтобы убедиться в очевидной истине: мне всего дороже мой муж Максим. Его я люблю, буду заботиться о нем, с радостью раздвигать под ним ляжки, принимать в себя семя и рожать его детей.
Какими смехотворными проблемами мужчины и женщины заполняют свою жизнь! Мы плачем, страдаем, гоняясь за деньгами, смеемся, воображая, что наши проблемы самые большие и значимые, забывая, что на свете есть только одна ценность — ЛЮБОВЬ.
Я лежу на кровати. За окном зима. Серое небо пуховым одеялом нависает над землей. С таким животом я похожа на огромный аэростат. Только живот не тянет меня вверх, а всей своей тяжестью прижимает к земле. Двигаться уже трудно. Да и лень.
Я лежу на кровати и мечтаю, фантазирую о ребеночке, своей и Максика кровиночке, который скоро появится на свет. Появится, чтобы я его любила, и чтобы он любил нас.
*****
А потом мы снова начнем играть с Максимом, кувыркаться в различных позах. Лениво думаю: "понравится ли ему, если я встану под ним по-кумански, по-индийски, сяду на его член по-арабски". В перерывах между кувырками буду с наслаждением позировать голой своему мужу художнику. И снова будет расти у меня живот-аэростат. Пусть у нас будет много деточек.