На этот раз всё было по-другому: чего она никогда раньше не испытывала. Удовольствие возрастало и возрастало, и в течение долгого времени она хотела чтобы это произошло. Она громко застонала, поскольку её потребность кончить была просто невыносима. Затем медленно, она почувствовала что приближается, всё ближе, но так медленно… так медленно… Это была восхитительная агония, и она знала что когда это произойдёт, это будет дейсвительно сильно!
Её киска становилась жаркой и тугой, а её соски, похоже сейчас взорвуться, настолько крепкими и твёрдыми они стали, и она бы сейчас отдала что угодно, чтобы иметь возможность прикоснуться к ним, сжимать их, протирать, и прикоснуться к клитору, который казалось, жил своей жизнью, набухал и увеличивался, там на вершине губ её киски, которые растягивались и раздвигались вагинальным зондом… Её стоны становились громче и громче…
"Ох… О, Боже… О, да… Ой… О, Боже, да, о да, о, черт, да, да, да! … "
Затем, наконец, медленно растущее удовольствие достигло своего предела и сорвалось с обрыва. Её стоны отражались от стен комнаты, пока она кончала, её гибкое тело сильно напряглось в плотных объятиях кресла, когда оргазм прожёг себе путь наружу из её клитора, затем превратившись в огромные волны удовольствия, которые проходили через клитор, через её влагалище, её попку, затем внутрь через её пах прямо в живот. Её соски, казалось излучали удовольствие, наполняя её грудь волна за волной, пока две волны не встретились, и её тело не задрожало от интенсивной кульминации. Она изогнула голову назад на подголовник, закрыв глаза. Её рот раскрылся в беззвучном крике экстаза. Её киска чувствовала, что делает всё возможное, чтобы вытолкнуть вагинальный зонд, но толстый цилиндрик прочно засел в ней, удерживаемый на месте её половыми губами, схватившими его основание, и сокращения её внутренних мышц вокруг него ещё сильнее увеличили её наслаждение.
Казалось, это продолжалось вечно. Но, наконец, её оргазм прекратился, и огонь внутри неё медленно стихал, и она упала в объятия кресла. Теперь она знала, почему Шерон подстелила полотенце под неё, прежде чем она легла в кресло. Пот тёк по её телу, не говоря уже о соках, которые она чувствовала, выбегали из неё вокруг вагинального зонда и вниз по щели между её ягодицами.
Она лежала на кресле какое-то время, пытаясь восстановить дыхание. Но вместо расслабления её тело продолжало чувствовать себя напряженным, почти в огне, и она знала, что находится на грани очередного оргазма, прямо по пятам предыдущего. Такое случалось с ней раньше только несколько раз, и косячок, который она тогда выкурила, возможно, имел к этому отношение.
Но в тот момент она перестала думать связно, удовольствие, перекрывавшее всё остальное, все возрастало и достигла своего неизбежного максимума, а затем снова вспыхнуло огромным фейрверком, который вырвался между её бёдер. На этот раз она кричала от удовольствия, когда сильно содрогнулась, высвобождаясь, и когда оргазм начал утихать, словно искорки заплясали на кончике её клитора и она снова кончила. Её бёдра дико колотились, а её тело дрожало от новой интенсивной кульминации. Огразм продолжался и продолжался, словно звёзды вылетали из её пульсирующего клитора, когда она лежала там, удерживаемая в кресле, кончая и кончая.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийдти в чувство, пока она лежала там, запыхавшаяся, а затем она улыбнулась. Какое зрелище она представляла собой сейчас! Её ноги подняты и разведены, её киска и задница открыты для всего мира, и постоянный поток женской эакуляции сбегал вниз между её ягодиц. Хотя она не могла видеть этого, она могла это почувствовать. По какой-то причине Синди почувствовала почти извращённое удовлетворение этой мыслью. Если бы кто-то увидел её сейчас, открытую настолько бесцеремонно, её молодое тело, разорённое удовольствием… Что бы он подумал? Захотел ли бы он её? Взял бы её?