Глаза обоих парней просто горели, я видел, как они жадно бегали по её телу, и в них отчетливо читалось, что они мысленно срывают с неё одежду.
Потом один из них вдруг обратился к нам.
— Эй, Гошка, ты не знаешь, что это за баба? Она откуда?
— Она из города, — ответил Гошка.
— Не здешняя значит… — задумчиво произнес он, и отвернулся обратно к своему другу, — На речку пошла шлюшка…
— Бля, а клава то рабочая приехала, — показывая глазами на Инну Сергеевну, заявил другой.
— По деревне так нельзя ходить. А то выебут:
— Пойдем скажем пацанам чтоб забили на этих чмошных доярок, сегодня с нормальной бабой позабавимся!
С этими словами они пошли в другую от речки сторону, видимо за своими пацанами.
— Охуеть! Они твою воспитку трахнуть хотят! Пошли на речку, посмотрим!
— Ты охуел! Они же её изнасилуют!
— Да ладно, что ей будет?! Потрахают чуть-чуть и всё, зато мы ЭТО увидим!!!
Глаза Гошки блестели и рот кривился в похотливой улыбке. Он уже мысленно вовсю представлял, что и как они делают с Инной Сергеевной. Что касается меня, то мне в тот момент хотелось только одного: отомстить этой мегере! Причём отомстить так, что бы ей мало не показалось! Что я ей сделал, что она меня так ненавидит?! В тот момент я бы даже сам отвёл этих деревенских озаботов туда, чтоб они её проучили!
И мы пошли на речку. Я тоже захотел увидеть своими глазами, ЧТО они будут с ней делать и КАК! Увидеть унижение моей зловредной обидчицы!
Мы нашли её в укромном местечке в стороне от основной дороги, на повороте реки, к которому вёл неприметный спуск, а по сторонам это место окружали густые заросли, так что мало кто заходил туда и можно было без посторонних глаз вдоволь наслаждаться небольшим кусочком берега. Инна Сергеевна лежала там, загорала на разложенном полотенце. Мы подошли туда, аккуратно подкрадясь кустами, и стали ждать.
Ждать пришлось не долго. Скоро позади нас раздались голоса, я обернулся. Их было пятеро. Одетых по "последнему крику деревенской моды". Клетчатые, выцветшие фланелевые рубашки с засученными рукавами, майки — алкоголички, кирзовые сапоги с завёрнутыми голенищами (один был даже в резиновых рыбацких сапогах-болотниках, а самый здоровый из них был в рабочих штанах с лямками, наверно какой-то местный механизатор) , "кепочки-малокозырочки" и другие аксессуары деревенского полууголовного босяка. У всех одно и то же нагло-ублюдочное выражение лица. Словно волки за своим вожаком они, один за другим, спускались к речке. "Торопитесь, "волки"!"Овца" вам на съедение уже готова! Ну, держись, сука! Это тебе не на беззащитных детей в лагере орать!" — подумал я.
— Эй, красотка!
Инна Сергеевна подняла голову и удивлённо уставилась на них. Она посмотрела на них с таким презрением и отвращением, с каким люди смотрят на появившихся вдруг невесть откуда в их квартире тараканов.
Строгая воспитательница моего отряда нехотя поднялась с полотенца и я увидел её в купальнике во весь рост. Купальник — бикини на завязочках был на ней совсем крохотным и почти ничего не скрывал, а наоборот подчёркивал бесстыдную наготу её зрелого тела. Видимо она стеснялась своей уже слегка оплывшей фигуры, но, тем не менее, хотела загореть как можно лучше, подставив солнцу как можно больше обнажённой кожи. Вот и выбрала для загорания такое уединённое место. Бюст у неё был не крупный, но и не маленький. Выпуклый животик, который она сразу инстинктивно втянула, слегка вываливался из-под плавочек. Пупок был не круглым, а как бы продолговатым, вытянутым вертикально. На боках небольшие жировые складочки. Бёдра были широкими и заметно пухлыми. Я тогда ещё не знал такого слова — целлулит. На ногах поблескивал педикюр. Идеальной фигурой она похвастаться конечно не могла. Однако для озабоченных деревенских гопников это ничего не значило. Перед ними была голая городская баба!!! В тот момент я наслаждался каждым моментом её предстоящего унижения. Из моей спесивой обидчицы сейчас сделают шлюху. Будут её ебать по очереди, как доступную деревенскую девку!
— Вы кто?
— Мы то местные! А ты кто?
— Я пришла на пляж загорать. Пожалуйста, уйдите и не мешайте мне. — Инна Сергеевна сказала это строго и уверенно.
Парни переглянулись: "Культурная, бля: Футы-нуты! Учительница, наверно!"
— Ещё чего! Речка не купленная! Мы сюда купаться пришли. Искупаешься с нами?
— Вода холодная.
— А мы искупаемся!
И подонки, усыпляя бдительность их будущей жертвы, все как один, разделись до плавок. Один из них действительно зашёл в речку, нырнул, отплыл от берега, но быстро вернулся обратно и вышел на берег отряхиваясь.
— Ну как вода?
— Водичка — ништяк!
— Эй, русалка! Вода тёплая. Давай, искупайся с нами!
Инна Сергеевна не придумав, что сказать, отвернулась от них, подошла к своим вещам, достала из пакета пачку сигарет и нервно закурила. Трусики на ней были не стринги, но всё равно её жирненькие булки зрелой женщины так и выпирали из-под глубоко впивавшихся в них узеньких, эластичных плавочек- бикини.
Что-то в поведении парней ей не понравилось, но осмыслить свое подозрение она не успела. Докурив сигарету, она обернулась и так и застыла от неожиданности.
На неё смотрел наглый и самоуверенный взгляд. Инна Сергеевна чувствовала взгляд главаря на своих голых ляжках, едва прикрытой лифчиком груди. Он словно раздевал её взглядом, наслаждаясь её тревогой и отвращением. Женщина никогда не была в такой ситуации. Она привыкла видеть заинтересованные взгляды мужчин. А этот поддонок, нагло, самоуверенно ухмыляясь, деловито оценивал её полуголое тело. Его взгляд скользил по ней как по вещи, которая уже принадлежит ему.