Я купил десять бутылок водки, поколесил по городу и скоро нашел большую компанию бомжей. Машину припарковал через пару кварталов, чтобы не светить им модель и номера, и вернулся пешком, с сумкой на плече. В сумке позвякивали бутылки.
Как только они услышали, что я ни за что ни про что выставляюсь, мы стали лучшими друзьями. А когда я с ними вместе чуть выпил, ко мне подсел их вожак, которого звали Петровичем.
— Говори, зачем пришел.
Я, не ломаясь, объяснил ему, что хотел бы взять к себе домой пожить беспризорницу лет 12-13. Но не малолетнюю проститутку, подсевшую на клей или наркоту. Я хотел невинную девочку, чистого ребенка.
Петрович все понял сразу.
— Короче, тебя интересует домашняя целочка, которая совсем недавно попала на улицу. Трудно, но можно. Сколько платишь?
Мы быстро договорились. Я оставил ему телефон верного человечка. И предупредил, что человечек не при делах. Петрович должен передать мне через него условную фразу. Непонятную для "связного", но понятную для меня. Мы придумали эту фразу и я попрощался с бомжами: все равно был за рулем, бухать дальше было нельзя.
Ждать пришлось долго. Петрович вызывал меня пару раз. Я незаметно разглядывал его очередную находку. Но они мне совсем не нравились. Я отказывался. А чтобы бомжам не было обидно, отстегивал за труды бабки на ящик водки. Наконец, Петрович откопал именно то, о чем я мечтал.
Девочка была стройной. Ростом мне по грудь. Сквозь многослойную грязь угадывалась симпатичная мордашка. Волосы после мытья скорее всего должны были стать русыми. Большие глазищи отдавали синим. Я влюбился с первого взгляда.
— Ух ты, какая принцесса! Хочешь жить не на улице, а дома? Могу тебя взять, — с места в карьер начал я.
— Нет, не хочу, — опасливо поежилась девчонка и на всякий случай попятилась в темный угол. Петрович мотнул мне головой на выход. На улице он сказал:
— Так, я ее уболтаю. Приедешь вечером с бабками и заберешь, она будет готова. Кстати, она совсем недавно из дома удрала. Совсем домашяя детка. Чтобы вы с ней легче подружились, жрать мы ей сегодня не дадим. Сам потом накормишь. И просидит она сегодня в холоде. Домой к тебе попадет, а там тепло. Сразу забалдеет.
Да, похоже, что Петрович решил на всю катушку отработать свои деньги. Но вполне мог быть другой вариант: я прихожу на стрелку с баблом, получаю арматурой по башке и остаюсь остывать в каком-то подвале.
— Так не катит. Я убеждаюсь, что она хочет жить со мной, в смысле, у меня. Потом мы с тобой и с ней едем ко мне домой. И там я расчитываюсь.
— А там ты меня замочишь и никто даже не узнает, куда Петрович делся, — почти слово в слово повторил он мои страхи и ухмыльнулся.