— Совсем офанарела "банкирша"?
— Тихо чтобы не было слышно за дверью каптерки, сказала мне Верка, отталкивая меня от себя. Но отталкивала она вполсилы, так как была ошарашена тем что я положила ладонь на ее лобок, и припала губами к соску одной из ее стоячих грудок.
— Не строй из себя целку милая, я знаю кто ты, а ты знаешь кто я. — Не надо меня бояться дочка, у меня "замок" на рту.
Сказала я ошарашенной воровке и прижав Верку к стене каптерки, поцеловала блатную в губы, засунув палец ей в письку.
— Что полизать у меня овца хочешь?
Верка оторвалась от моих губ тяжело дыша но мой палец по прежнему был в ее горячей и узкой щелке и влагалище зечки, инстуктивно обхватавало его кольцом.
— Я тебе не овца милая, и мы с тобой обе повязаны. — Ты знаешь про что я говорю?
Так же тихо сказала я Верке и показала пальцем другой руки, себе на плечи, имитируя погоны. Блатная зыркнула на меня кошачьим взглядом своих зеленых глаз и усмехнулась.
— Оторва ты Марина, ты мне тоже нравишся "банкирша". — Я придумаю где нам стобой уединиться, чтобы нас никто не засек.
— Но учти если хоть слово выйдет, я тебя прирежу.
Воровка достала из кармана халата, выкидной нож с черной эбонитовой ручкой и щелкнула им раскрывая лезвие.
— Поняла змея?
Верка прислонила лезвие ножа к моему лицу, и поцеловала меня в губы в засос. Девушка как и я была "универсалкой" но тщательно скрывала это от блатных, ведь за то что она лизала письку у хозяйки колонии, ее саму запросто могли порешить воровки.
— Не пугай меня дочка, пуганая уже. — Мой рот на "замке", и я "могила" слово из меня ни кому не будет. — Так что быстрее ищи место, где нам никто не помешает?
Сказала я глядя в глаза воровке, и вытащив из ее письки палец, взяла его в рот и облизала.
— Вкуснятина.
— Засмеялась я, положив руку блатной на свой лобок, растегнув халат. Верка жадными глазами смотрела на мои голые груди, я задрала лифчик кверху, чтобы девушка могла их видеть и притянула ее голову к своим сиськам.
— Не бойся поцелуй их.
Блатная одной рукой помяла мне грудь, взяла в рот соски и пососала а пальчик девченки вошёл, мне во влагалище и покрутился в нем, вызывая приятные спазмы.
— Сладкая.
Верка облизала свой палец, вынутый из моей письки и поцеловала меня в губы. Снаружи послушался какой то шум и в дверь три раза постучали, это был условный знак Инги.
— Шухер девченки, опера по зоне ходят шмонают. — Ко мне подруга шныриха Ирка из второго отряда, только что прибегала.
*****
— Скороговоркой сказала вошедшая в каптерку Инга и ушла в спальное помещение, будить завхоза.
— Ну все "банкирша" мотаем по шконкам.- А то мне с моим багажом "БУР" на три месяца плачет.
— Верка ринулась в темноту отряда в свой блатной проходняк, прятать выкидуху и "шмаль" за которую ее опера могли бы упечь в "бур," барак особого режима на хлеб и воду. Утром уже после подьема Инга принесла мне чистые, выстираные и высушеные трусы и отозвала в сторону, чтобы наш разговор не подслушала "колхоз" Ольга сидела на койке, и зевала спросонок.
— Слушай "банкирша", я хочу вечером у тебя полизать. — Но только у тебя у одной без блатных.- Закроемся ночью в каптерке у завхоза, я сней уже договорилась.
Инга преданно и похотливо смотрела мне в глаза, а у меня от ее взгляда заныла писька. Я помнила как ночью, длинный язык казашки, ходил в моем влагалище словно змея.
— Но у меня нет ничего, чем оплатить твои услуги Инга.
— Сказала я девушке, мне нечего было дать "ковырялке" за ее "работу", ни сигарет ни конфет у меня не было. Я сама кормилась у "колхоза" Ольга получала сигареты в посылках из дома и одалживала мне в долг. Я ей правда отдавала когда отоваривалась на заработаные в цеху деньги в зоновском
ларьке, но сейчас у меня все закончилось.
— А мне и ничего от тебя и не надо Марина.. — Я ради своего удовольствия хочу у тебя полизать.- Мне твоя писька "банкирша" понравилась, только у тебя одной хочу. — Так что приходи после 12 ночи, когда все угомонятся в каптерку завхоза.
— Я там буду тебя ждать, поняла?
— Инга говорила тихо, глядя на меня таким развратным взглядом что я потекла, мне опять хотелось чтобы эта казашка полизала у меня письку и засунула в нее свой язык.
— Хрошо Инга приду.
— Обнадежила я девушку и пошла умываться, перед завтраком, справедиво полагая что такой шанс упускать нельзя. Ведь эта "ковырялка" сама хочет у меня лизать для своего удовольствия, значит будет стараться. Но бесплатно пользоваться услугами "ковырялки" я не хотела и решила занять пачку сигарет и горсть конфет у "колхоза", Ольга как раз получила бандероль из дома.
— Зачем тебе сигареты Марина..? — Бери в моей тумбочке и кури. — Или ты этой шалаве, что к тебе утром подходила хочешь дать? — Я думала что ты нормальная "банкирша," а ты в их "розовое" стадо затесалась?
— Ольга не любила "ковырялок," и тех кто пользовался их услугами, называла извращенками. Сама "колхоз" предпочитала только мужиков и даже однажды на свиданке с сестрой, умудрилась перепехнуться с парнем. К одной пожилой зечке на длительную свиданкуяприехал взрослый сын, ровесник Ольги и засадил ей ночью пока все спали.
— Ага тебе хорошо Оль говорить. — У тебя свиданки, и есть возможность с мужиками трахнуться.- А у меня родных никого нет и мне еще четыре с половиной года на зоне чалиться… — Что мне теперь весь срок пальчиком догоняться. — Приятнее ведь когда у меня эта Инга, полижет.
Сказала я этой толстозадой деревенщине, которая дальше своего колхоза никуда не выезжала, и была наивна как ребенок.
— Да на держи свои сигареты и конфеты мне что жалко что ли? — Только смотри Марина это " розовое" болото затянет и назад дороги уже не будет. — Освободишся, а тебя и на воле, будет тянуть к лесбиянкам а не к мужикам.
" Колхоз" по матерински меня пожурила но дала пачку "явы" и горсть шоколадных конфет.
— Чтобы у этой мандавошки Инги, ее дырка ссаная слиплась. — Вот же шалава а не девка, сама ведь письки у блатнячек лижет. — Прямо взяла и прибила бы эту паскуду.
"Колхоз" сжала свои огромные кулаки и презрительно посмотрела на меня, для нее по ее понятиям я была извращенкой. Если бы знала эта дура толстая, что я на самом деле делала в кабинете у хозяйки зоны, то она бы с кровати упала на которой сей час сидит.
Весь день, я была в предкушении встречи после отбоя с Ингой, один на один в уютной каптерке завхоза отряда, толстозадой, чем тот похожей на "колхоза" хохлушки Люды. Которая сидела за убийство любовника, зарезала его, когда тот ушел от нее к другой. У нее в каптерке я была пару раз и там в углу, за занавеской, лежала стопка матрасов, штук десять, положенных один на один. Они заменяли Люде кровать, на которой она спала, да и каптерка была ее как личной комнатой. Где можно закрыться, приготовить еду на электроплитке и посмотреть телевизор. В столовую на зоне эта Люда не ходила, готовила у себя в каптерке но правда не сама а ее дневальные, Инга или другая шныриха Танька.
Но вчера еще, завхоз ушла на длительное свидание в гостинницу при зоне, к ней приехал муж и трое суток положенных по закону она будет с ним в доме отдыха. Вот и Инга выпросила у нее ключи от каптерки а может и сама отлизывала у завхоза, Люда женщина еще не старая, моего возраста и вполне себе симпатичная..
Вот на ее импровизированой кровати-матрасах, я и хотела понежиться с симпатичной казашкой. Не просто дать Инге отлизать, как вчера, когда она сосала письки у нас троих в каптерке дневальных. Нет мне хотелось ласки, раздеться до гола, и лечь с ней в кровать. Целоваться и ласкать друг дружку, сосать соски ее сисечек и самой полизать у "ковырялки" ее письку.
Мне можно было это делать, по воровским понятиям я была "работницей" аналог "мужика" в мужской зоне. Женские тюрьмы и колонии, хоть и были копией мужских зон, но все же у нас были другие законы, более мягкие чем у мужиков. "Ковырялок" у нас никто не насиловал и часто зечки, в основном сами ими становились по своей прихоти, чтобы получить лишнию пачку сигарет, горсть конфет. Или в силу своих лейсбийских наклонностей как Инга, которой нравилось лизать письки у женщин.