Утром меня разбудила Фельдшер, она пришла смазать обезболивающей мазью мой выпоротый Хозяином зад, по просьбе Заи. Она откинула покрывало, а так как после визита в комнату хозяев спал на животе, мне не пришлось переворачиваться на живот. Было приятно чувствовать прохладную мазь и крепкие руки Фельдшера, которые оказались к тому же на удивление нежными, массаж моих ягодиц был так приятен, что я почувствовал, как мой член начал напрягаться и увеличиваться.
— Я тебе устрою больничный на пять дней, обычно я три даю, но Зая просила, чтобы ты отдохнул, потом отработаете мне эту услугу.
— Больничный? — переспросил я.
— Ну да ты теперь на работы пойдешь.
— Работы задницей?
— Нет, не совсем, там например, в саду убирается, землю капать, товары из швейного цеха носить, в деревню на рынок, продавать.
— Но ведь меня мальчиком на ночь определили, а мальчик на ночь попу только подставляет.
— С тебя эту обязанность никто не снимает, но хозяева так решили.
Обработав мою попу, Фельдшер ушла, ее мазь помогла, и боль от порки и члена Хозяина в заднем проходе прошла, уже через пару дней. Мои девочки Лена и Зая не очень обрадовались тому, что меня направят на работы, но ни чем помочь не могли. И скоро наступил тот день, когда я в месте с ними вышел из комнаты они направились в подвал дома хозяев, где был швейный цех, а я вышел на улицу где собирались мальчики, живущие в общем бараке. Мы все были одеты одинаково в серые робы, подпоясанные веревочками, поскольку ремень служил в общине только для порки. Живя в комнате со своими девочкам Заей и Леной. Я не часто, видел других мальчиков, которые жили в бараке в другой части дома хозяев.
Только на общей для нас всех субботней порки, и при унизительном досмотре задниц для гостя Хозяина за обеденным столом хозяев, а теперь я стоял с ними в месте и чувствовал их оценивающие взгляды. Толпа вышла из дома и там нас ждала Хозяйка, она выбрала нескольких мальчиков и передала им символы власти черные ремни. Теперь эти мальчики из бараков стали присмоторщиками и имели право выпороть тех, кто плохо работал или ленился. Хозяйка дала присмотрщикам указания, двое отправились в швейный цех, а остальные встали перед нами. Один из присмоторщиков вытащил из нашей толпы одного мальчика и подвел его к Хозяйке тот понурил голову и, подойдя к Хозяйке, стал развязывать веревочки на поясе, сняв штаны он повернулся задом к хозяйке и нагнулся, выпятив свой зад для порки, а Хозяйка взяла ремень у одного из присмоторщиков и отвесила десяток сильных ударов, после чего мальчика без штанов направился куда-то в сторону уличного туалета.
Таких как он мои девочки называли безштаношники, это одна из форм наказаний в доме хозяев, теперь этот мальчик будет неотрывно сидеть возле туалета, в его обязанность будет входить подмывание задниц хозяев и вылизывание промежностей и членов после того как хозяева справят нужду в уличном туалете. Также они подтирают зады присмототорщикам и могут быть ими изнасилованы. Мои девочки говорили, что среди девочек также практикуется такое. Но с небольшими отличиями. После этого присмоторщики нас построили и разбили на пары, я оказался в паре с одним юношей одного со мной возраста, потом все взялись за руки и двинулись по двору дома хозяев, присмоторщики разделяли нас на работы одних отправили в сад-огород, а меня с моим спутником повели к работам по перетаскиванию одежды из подвала. Когда мы укладывали мешки с одеждой на стеллаж по размерам, мой спутник заметив что мы одни спросил меня:
— Как тебя зовут?
— Мальчик на ночь. — Ответил я
— А тебя?
— Зови Фруктиком. — Ответил он и спросил. — В рот уже берешь?
— Что беру. — Прикинулся, что не понял его вопроса я, хотя так как я покраснел, было понятно, что я все понял, про что меня спрашивал напарник на работах.
— Да не прикидывайся.
— Нет, не умею.
— Не понятно, не умеешь или не берешь, а в жопу даешь?
— Только Хозяину и его гостям.
— Ну, тут все Хозяину в жопу дают, а еще кому?
— Не кому, а почему ты спрашиваешь?
— В общем бараке у тебя не спросишь же, ты с девками в комнате живешь, вот был бы ты…
Наш разговор прервал присмоторщик, он меня послал к Учителю за тетрадкой для наказаний. Обрадовавшись тому, что я избежал нудной работы, и непонятного разговора, я направился к забору и в первый раз вышел за территорию дома хозяев, через большую деревянную калитку. За ней была грунтовая дорога, не много вдалеке виднелись деревенские дома, видимо это была деревня, про которую мне говорила Зая, родная деревня Лены. Школа, где преподавал учитель, находилась в небольшом одноэтажном обшарпанном кирпичном здании. У входа никого не было, и я потихоньку открыл деревянную дверь и, пройдя темный коридорчик оказался около белой двери класса, потихоньку отворил дверь и казался в небольшом классе Учитель что диктовал, а его ученики разных возрастов что-то писали в тетрадях. Увидев меня, Учитель закончил диктовать и обратился ко мне:
— Ты опоздал.
— Опоздал, — не понял Мальчик на ночь. — Я пришел, как только меня отпустили с работ присмоторщики.
— Ты опоздал на пятнадцать минут, не оправдывайся. Что бы почувствовать всю тяжесть своего проступка тебя нужно высечь розгами. Каждая минута твоего опоздания будет равна одному удару розгой.
— Но я не знал. — У меня подкосились ноги от осознания того что Учитель познакомит мой зад с розгами, порку которыми я раньше только наблюдал.
— Незнание не оправдание. Встань в угол около двери и развяжи поясок на своих штанишках, пускай все мои ученики посмотрят на твой зад, пока я еще не поработал по нему розгой. А я сейчас, закончу урок, и подготовлю первую запись в твоей тетрадки для наказаний, ты же за ней пришел.
Мальчик на ночь встал в угол и развязал поясок, который удерживал мои штаны, которые тут же упали до колен. Интересно, что подумают ученики обо мне, там были и мальчики и девочки младше меня и теперь им всем будет виден мой зад, а они знают или догадываются, что со мной делали в хозяйском доме. Учитель быстро закончил урок, и велел двум ученикам вынести на улицу скамейку для порки, а мне велел со спущенными штанами идти к выходу из школы. Идти со спущенными штанами было очень неудобно, ноги сделались какими-то ватными и я два раза чуть не упал когда спускался по бетонным ступенькам к скамейке для порки.
— А почему его в школе не стали сечь. — Услышал перешептывание одной девочки ученицы с другой.
— В школе только учеников секут, а он хозяйский мальчик из общины, их в школе не секут розгам, их надо, чтобы все прохожие на улице видели.