Три раза опять было похоже на легкое поглаживание, но потом прут со страшнои скоростью обрушился на только что поглаживаемое место. Визг прута был не простро громким, он был разрывающим воздух. Прут просто впечатался в кожу, оставляя на неи явныи след. Резкая боль заставила меня вскрикнуть не по мужски, и закусить ртом кусок подушки, чтобы не разрыдаться от боли. Все мои члены и тело попытались взмыть вверх, но Мастер знал толк в связывании, и вместо полета птицы, получился неловкии взмах задом и смешние движения рук и ног. Смешныи для Мастера, но не для меня.
Пять резких ударов разрезали воздух. Я уже не стеснялся, а орал в полную силу голоса. Если бы не кляп, то наверное бы все посетители оттеля, сбежались бы посмотреть, какую корову здесь режут. А так, громкое мычание, заглушались звуками приятнои музыки и политических новостеи, которые доносились из громко включенного телевизора. Боль была просто, разрезающая мои мозги. Правда, я все равно чуствовал возбуждение, и мои член буравил подушку. Наверное это все видел Мастер, и для него главным показателем силы моего наказания, были не мои крики и стонания, а состояние моеи жопы и положение моего члена. Словно почуствовав мои рамышления, Мастер стал играть своим прутом с моим членом. Это была намного приятнее, чем порка, но продолжалась безпрецендетно не долго.
Еще двадцать ударов-произнес Мастер, и прежде чем я осмыслил его слова, удары стали обрушиваться на меня со всех сторон. Я слышал визг кеина, чуствовал удары по разным местам жопы, пытался уворачиваться (ха, ха -если это можно назвать уворачиванием, когда твоя задница приподнимаеться на сантиметры после удара, а потом опять вплющиваеться обратно) и страшно выл сквозь резиновыи кляп. А Мастер продолжал экзекуцию, следую каким то своим не писанным правилам и законам, которые четко отражались на моем теле.