Сидя на стуле рядом с ней, я видел чуть пониже своей головы её голую щёлку. Вид был что надо, и член мой зашевелился.
— Я так понимаю, цепи и всё остальное — это для секса?
— Да. Каждый вечер, и обычно ещё и днём. Он придёт сюда на обеде. Выебет меня прямо так, стоя, и уйдёт. А вечером будет играть. Если будешь здесь, то поймёшь, когда всё начнётся, по моим крикам.
— Крикам?
— Да. Он любит хлыст. — Глаза её указали вправо, и я впервые заметил на стене целый набор хлыстов и розог.
"Вот скотина, " — чуть не вырвалось у меня.
— А вон там — остальные игрушки. Зажимы для сосков, затычки для попы, воронки для рта. Хуже всего, когда он оборачивает мне голову плёнкой, и я теряю сознание. — Она помолчала немного. — Хотя, может, это и не самое худшее. Вон на той дыбе он растягивает меня так, что я уже думаю — всё, конец. Иногда сознание теряю от собственных криков.
Мы всё говорили и говорили, и разговор был возбуждающим и жутким одновременно. Наконец я взглянул на часы. Вчера он вернулся примерно в это же время.
— Надо вернуть тебе прежний вид. Он скоро появится.
Я поднял кляп и начал застёгивать его за шестом.
— Прошу вас, мистер, — взмолилась она перед тем, как кляп оказался у неё во рту, — вытащите меня отсюда. Можете пользоваться мной как хотите и сколько хотите, только избавьте меня от него.
— После обеда поговорим. Открывай.
Она широко раскрыла рот, и эластичная лента втянула туда кляп. Поднявшись со стула, я отнёс его туда, где взял, и огляделся в поисках прочих улик своего присутствия. Едрён-батон! Забыл выключить свет в заднем коридоре! Я побежал обратно и выключил его, после чего выбрался в амбар и устроился на прежнем своём месте, наблюдая за двором.
Через полчаса грузовик снова показался на дороге. Я тут же спустился в яму, закрыв за собой люк. Проходя мимо, я кивнул ей, после чего ушёл в задний коридор и вооружился топорищем. Я решил не прятаться ни за какими предметами — дабы, случись что, манёвру ничто не мешало. Просто встал в дверном проёме, где можно было смотреть вдоль коридора в главную комнату. Женщину отсюда было не видно, но я мог наблюдать за входом в комнату на случай его появления.
Как и следовало ожидать, довольно скоро я услышал, как захлопывается люк. Я начал отсчитывать секунды и считал, пока он не появился в комнате. Это никогда не помешает. На случай, если он неожиданно вернётся, между закрытием люка и его появлением оставалось секунд пятнадцать. Более чем достаточно, чтобы вовремя смотать удочки.
Он был примерно одних с ней лет — тридцать пять или около того — среднего телосложения, но уже начал заплывать жирком. Я был значительно моложе и находился в куда лучшей форме — и, если он тоже не служил в спецвойсках, что маловероятно, я легко бы его одолел, если бы дело дошло до схватки. Конечно, добавил я, если он что-то не заподозрит и не придёт в обнимку с дробовиком. Мне бы этого не хотелось. Мёртвый фермер изрядно испортил бы мне жизнь. Особенно если шериф догадается связать с этим эпизодом своего беглеца.
Он исчез из поля зрения. В коридоре было темно, поэтому я медленно прокрался по стеночке до тех пор, пока не смог разглядеть его вместе с женщиной. Как она и утверждала, он не терял времени. Стоя перед ней со спущенными штанами, он насиловал её, яростно засаживая свой болт в её дырочку. Пальцами он выкручивал ей соски, и, судя по всему, довольно сильно — было слышно, как она пытается закричать сквозь кляп.
Довольно скоро он разрядился, прямо в неё. Отдохнув немного, он вытащил член, нагнулся и подтянул штаны, после чего сгрёб её груди в ладонь и как следует шлёпнул пару раз.
— Благодарю ещё раз, сучка, — сказал он.
Из-под стола он выудил табурет на трёх ножках и поставил ей между ног. Взобравшись на табурет лицом к ней, он наклонился и расстегнул ей кляп. Видимо, она хорошо знала, что надо делать, ибо тут же обхватила ртом его всё ещё стоячий орган.
У меня промелькнула мысль, что у этого кобеля должен быть нехилый спермотоксикоз, если он намерен кончать через минуту после того, как спустил. Ну уж дудки, подумал я. Скорее всего, она просто его чистит. Но потом я увидел, как двигается её кадык, и понял, что он мочится ей в горло, и что она глотает всё это. Вскоре он слез с табуретки, затолкал кляп обратно ей в рот и завязал концы эластичной ленты.
После этого он развернулся и вышел из комнаты. Всё действо заняло лишь пару минут.
Я услышал, как закрывается люк, после чего выждал немного и вышел в главную комнату. Она, само собой, оставалась в прежнем положении, разве что из её щёлки теперь сочилась сперма.
— Куда он уезжает на весь день? — спросил я, освободив её от кляпа.
Она подвигала челюстями, разминая их.
— Какое сегодня число? — спросила она наконец. Я сказал. — Тогда он готовится к уборке урожая, командует рабочими. Что ты собираешься делать?
Вместо ответа я положил кляп на пол перед ней.
— Если он вернётся раньше меня — кляп развязался сам, поняла?
Она кивнула. Ей явно хотелось знать, что я собираюсь делать по поводу её ситуации — ведь по поводу моей она ничего не знала.
— Пойду осмотрюсь.