— Накрой средний конец подгузника боковыми концами и можешь заворачивать карапуза в пеленки, — сказала Оля.
— Запеленаю Сашу потуже, — решила Наташа.
Оля продолжала подсказывать моей сестре, что делать, пока Наташа меня полность не запеленала. Почувствовав, что не могу пошевелить ни руками, ни ногами, я чуть не заплакал от полной беспомощности.
— Какой ляля! — засмеялась Ксюша, показывая на меня пальцем.
— Такой хорошенький, — согласилась Наташа, любуясь на свою работу, — Совсем как грудной ребенок. Только соски не хватает.
— У меня есть, — улыбнулась Оля и начала рыться в своей сумке.
— Что, сестра попросила купить в аптеке? — ехидно спросила Наташа.
— Ага, купила там для Андрюши две соски, — подтвердила Оля, — Только сейчас никак не могу найти.
Оля высыпала содержимое своей сумки на стол.
— Ой, сколько ты всего накупила, — улыбнулась Наташа, — Детскую бутылочку, погремушку… А что вот в этой коробочке?
— Детские слабительные свечки, — ответила Оля, — Света тоже просила купить.
Наташе взяла у Оли голубую соску-пустышку и всунула ее мне в рот.
— Саша с этой соской такой смешной! — захихикала Ксюша.
Я с отвращением выплюнул соску.
— Это еще что такое? — повысила голос Наташа, — Будешь держать соску во рту, пока я не выниму. И только попробуй выплюнуть. До вечера оставлю в пеленках!
Напуганный Наташиным решительным тоном, я послушно дал снова всунуть себе в рот соску.
— Уже забыл, что надо с соской делать? — не унималась Наташа, — Ее нужно сосать. Ага, вот так, с причмокиванием.
Девушки дружно засмеялись.
— С соской совсем другое дело! — сказала Ксюша.
— Теперь точно как наш Андрюша в три месяца, — с улыбкой заметила Оля, — Только мы еще одевали ему чепчик, когда пеленали.
— А у Саши вместо чепчика была косынка, — вспомнила Наташа, — Сейчас поищу. Я ее где-то в шкафу видела.
Наташа вышла из комнаты и через минуту вернулась с маленькой детской косынкой. Я вспомнил, что мама повязывала ее мне даже в пятилетнем возрасте. В-основном после купания, чтобы голова не простыла.
— Ну как вам, девчонки, Сашина косыночка? — засмеялась Наташа, повязав мне косынку, как малышу.
— Какая прелесть, — захлопала в ладоши Ксюша, — Эх, жалко, нет фотоаппарата.
— Сашу сейчас прямо не узнать, — улыбнулась Оля, — Кто этот малыш с соской во рту?
— Сколько ты ему сейчас дашь? — шутливо спросила Наташа Олю, — Девять месяцев?
— Какой девять! — засмеялась Наташа, — Месяца четыре, не больше!
Обиженный, что меня сравнивают с грудным ребенком, я не выдержал и громко заревел.
— Какой рёва! — ласково улыбнулась мне Наташа, — Что случилось? У малыша болит животик?
— Потрясти над ним погремушкой, чтобы успокоился? — засмеялась Ксюша, взяв со стола Олину погремушку.
Наблюдая, как Ксюша трясет надо мной погремушкой, я еще сильнее заплакал от обиды, что девушки обращаются со мной, как с малышом.
— Я знаю, почему Сашенька плачет, — улыбнулась Наташа, — Он наверно голодный. Надо дать малышу бутылочку с молочком.
— Ты уже давно косишься на мою бутылочку, — засмеяласьОля, протягивая Наташе купленную для маленького племянника детскую бутылочку, — И как я Свете все объясню?
— Я потом и бутылочку, и соску хорошо помою, — пообещала Наташа, — Твоя Света ничего не заметит.
Наташа принялась вертеть в руках детскую бутылочку, рассматривая ее со всех сторон.
— Сейчас схожу на кухню, — сказала моя сестра и вышла из комнаты, — Вскипячу молоко.
Оля с Ксюшей последовали за Наташей, оставив меня в зале одного. Я начал ворочаться, пытаясь ослабить пеленки, но у меня ничего не вышло. Было так обидно чувствовать себя в полной зависимости от старшей сестры.
— Сейчас закипит, — донесся до меня из кухни Наташин голос.
— Конечно, надо вскипятить, — согласилась Оля, — Маленьким детям положено пить только кипяченое.
Я прислушался к разговору девушек и мне показалось, что я услышал слово "мочегонное".
— Так вот что ты затеяла! — со смехом сказала Ксюша.
— А что? — засмеялась в ответ Наташа, — Пусть использует подгузник по назначению.
Девушки громко расхохотались. Я прислушивался к их разговору еще несколько минут, пока все трое не вернулись в комнату. Впереди гордо шествовала Наташа с детской бутылочкой в руках. Судя по ее хитрой улыбке, моя сестра снова что-то затеяла.
— Принесла тебе молоко с мёдом, — сообщила мне Наташа, — Мама сказала, чтобы я сегодня тебе его дала, потому что у тебя красное горло.
Я вспомнил, что вчера мама водила меня к врачу и та посоветовала поить меня горячим молоком с медом.
— Надо быстрее дать малышу бутылочку, — снова начала сюсюкать Наташа, — Как он губками причмокивает. Сразу видно, что хочет кушать.
Всунув мне в рот детскую бутылочку, Наташа выжидающе на меня посмотрела.
— Быстро пей молоко! — приказала она, — Если не хочешь остаться в пеленках до прихода мамы. А она сегодня придет поздно — часов в восемь.
Я нехотя начал сосать из бутылочки горячее молоко. Оно было таким противно-приторным, что меня чуть не вырвало. У молока был еще один странный привкус, но меня это почему-то не насторожило.
— Какой молодец! — похвалила меня Наташа, когда я опустошил детскую бутылочку, — Все выпил.
Наташа забрала у меня бутылочку, заменив ее соской-пустышкой.
— Теперь, когда мы попили молочко, нужно немножко поспать, — ласково сказала мне сестра, — Полежи вот так в пеленках полчасика, а потом я решу, что с тобой делать.
Девушки уселись на диван и принялись листать газеты с журналами. Я лежал на столе, пытаясь гипнотизировать настенные часы. Прошло десять минут, потом еще десять. Неожиданно мне сильно захотелось по-маленькому. Мучительный позыв усиливался с каждой минутой и вскоре стал таким острым, что я едва мог его терпеть.
— Ну что, девчонки? — хитро улыбнулась Наташа, взглянув на часы, — Распеленать Сашу?
— Ага, — засмеялась Ксюша, — Самое время проверить сухой ли у него подгузник.