Я лежала в ванне, в ароматной пене и, прикрыв глаза, вспоминала последние события, что наполнили красками мою и без того небезынтересную жизнь…
Меня зовут Лариса, я недурно сложена и симпатична, многие парни обращают на меня внимание, но мне они не нужны. У меня есть мой принц, мой хороший мальчик, мой Влад с чарующим глубоким голосом, нежными синими глазами и фигурой, как у античного бога. Правда, порой я сама горю желанием выколоть эти глазки и заткнуть ими владов очаровательный ротик, дабы больше никогда ему не приходило в голову с интересом смотреть на хорошеньких девчонок, каких расплодилось в Москве сверх всякой меры. Я знаю, что не я одна такая глазастая и охочих до моего мальчика и приключений на свою задницу девочек хватает, так что надо держать ухо востро.
Я никогда особо не следила за ним (разве что почитывала его письма, если те сами собой лезли мне в руки) но на этот раз всё было более чем прозрачно. В один момент Влад для меня стал занят, его родня и работа занимали всё время, так что мне с трудом удавалось урвать пару часов в неделю из его сумасшедшего графика, чтобы увидеть его. А как-то раз я увидела его в "нашем" кафе с довольно хорошенькой девицей. Что ж, подумала я… интересно, на сколько её хватит… Её хватило на 3 недели — все же характер у моего драгоценного не сахар, да и я постаралась — звонила ему, когда у них по моему предположению были встречи и нежно мурлыкала в трубку, демонстративно пила пиво с его соседями-приятелями у его подъезда, чтобы он не прошел мимо незамеченным и на правах постоянной девушки частенько звонила его маме, выведывая между делом интересующие меня подробности.
Потом было бурное примирение, правда, без признания им своей вины, зато с розами и ужином в хорошем ресторане… А еще через месяц это повторилось. На этот раз я вела более жесткую слежку, пометив все его любимые кафе и клубы, перезнакомилась с барменами и официантками, добывала сведения… когда, с кем, до которого часа сидел и т. п. Мне это уже начинало надоедать, когда и этой красотке надоело. Разрыв с ней он переживал очень болезненно, но я была рядом и Влад быстро утешился…
Теперь это случилось в третий раз. Он что, думает, что со мной можно в игрушки играть? Что я верю ему, когда он уходит в глухую несознанку? Что ж, два раза я ему прощала, но теперь это не сойдет ему с рук так просто! Я сразу решила, что обойдусь без увечий — Влад мне еще нужен, но он должен получить знатный урок на всю жизнь. Сначала я закупила одежду, в которой меня никто не узнает, наведавшись в секонд-хенд довольно далеко от моего дома. Это были потертые джинсы , полуразвалившиеся кроссовки, куртка и бейсболка. Потом нашла замечательную помойку возле рынка ,где всегда копошились в огромном количестве бродячие псы и бомжи и начала претворять в жизнь мой план.
Как-то под вечер я одела свои лохмотья и с помощью косметики прибавила своему личику алкоголической отечности и лет пять сверх моих двадцати трёх. Никто не узнал меня в хмурой девахе в драной одежде и кепке, надвинутой на глаза. Доехав на автобусе до приглянувшейся мне помойки я вышла и сразу наметила двух еще не старых, но уже изрядно побитых жизнью алкашей, которые будут служить орудиями моей мести. Я развязной походкой приблизилась к ним и хрипловатым голосом (два года в школьном театре кому угодно голос поставят!) спросила…
— Мужики, компанию не составите? — и достала из-под куртки полулитровую бутылку водки.
Судя по тому, как загорелись их глаза, они желали выпить уже давно и я явилась им ангелом-спасителем. Мои алкаши закивали и хором заявили…
— Садись, подруга! О чем речь!
Мужики повели меня вглубь помойки, где и располагался их шалаш, построенный из фанеры, старых коробок и какого-то тряпья. Мы заползли внутрь и я присела на край предложенного мне топчана. Я достала бутылку и три пластиковых стаканчика и начала рассказ…
— Понимаете, мужики, вокруг одна шваль, даже выпить порядочной девушке не с кем — начала я свой рассказ..
— Конечно, подруга! — закивали мои алконавты.
— Ну так вот.. прикиньте, как меня жизнь кинула! А ведь мне нет еще и двадцати лет! (Это, конечно, наглая ложь, но должна же я их разжалобить!)
Мужики покивали снова, и, согретые первыми стаканами, принялись слушать мои злоключения. Тогда я была просто в ударе и сейчас вряд ли вспомню все, что сочинила тогда, но под конец рассказа глаза их пылали праведным гневом, а кулаки чесались.
— Я вообще-то из хорошей семьи, — вещала я, — училась на одни пятерки, в институт поступила Бауманский, и все было хорошо, но встретила я парня, который соблазнил меня красивыми ухаживаниями и сладкими речами, переспал со мной, лишил меня девственности, а потом бросил, обозвав шлюхой… только через два месяца я узнала, что он заразил меня сифилисом… (это я придумала, чтобы алкашам не пришло в голову проверить меня на женские качества) Теперь я на вокзале за полтинник приезжим отдаюсь, чтобы на водку и травку заработать, а он, подлец, очередной молоденькой дуре мозги пудрит и выглядит, скотина, как огурчик!
Тут мои мужики переглянулись и с дрожью в голосе один из них сказал…
— Подруга, хочешь, мы твоего обидчика так откуммуниздим, что его мама родная по отпечаткам пальцев узнавать будет?
Ну, конечно, молодцы! Именно этой реакции я и ждала от них! И в качестве поощрения я достала вторую бутылку…