— Эй ты что делаешь шалунишка. А?
Таким голосом она до этого никогда не говорила, по крайней мере со мной. Он звучал похотливо, сквозь зубы, как будьто ей челюсть аскомой свело. Она была явно на взлёте и уже слабо контролировала себя. До этого всё происходило в полной тишине, и было ещё такое ощющение что каждый из нас сейчас вовсе не занимается блудом, что всё это вроде бы как детская игра в любовников, и что мы скоро доиграем и как не в чём не бывало будем дальше таращиться в Телек.
Этим "Шалунишка" она будьто предлагала, давай не играть, давай по настоящему. И я честно говоря растерялся, не зная что ответить, и продолжая сжимать груди сестрёнки, всё же выдавил из себя первое что пришло в голову.
— Какие они у тебя нежные. Свет.