Осенью 1999 года я, ученик 9-го класса одной из средних школ города Москвы, стоял в коридоре районной поликлиники и от скуки отковыривал краску со стены. Мимо меня проходили деловые врачихи в очках, молодые матери с маленькими детьми на руках; рядом на скамьях гудели двадцать девять моих одноклассников, я был тридцатым. Я стоял здесь уже около часа, ожидая своей очереди на приём к хирургу. Это была обязанность каждого ученик — пройти в девятом классе медосмотр. Чтобы сделать её менее утомительной, наша "классная мама" решила отвести нас в поликлинику всех вместе, одним стадом. Мы уже с успехом прошли всех врачей, уже сдали, стыдливо прячась от своих товарищей (и особенно от представителей противоположного пола) анализы мочи и кала в баночках. Оставался только этот чёртов хирург, но он всё не появлялся.
Внезапно мой одноклассник Колька вырвал меня из забытья…
— Слышь, баклан, а чё хирург правда будет яйца щупать?
— Не знаю, — ответил я. — Вроде должен.
— А хирург, наверно, баба! — Колька ядовито усмехнулся.
— Ну и что, — ответил я с показным равнодушием.
Колька бробурчал что-то невнятное, но отстал.
Я страдал ещё минут пятнадцать, пока классная, хорошо сохранившаяся дама лет сорока пяти, в очках в роговой оправе, со слегка вздёрнутым носиком и пухлыми ярко накрашенными губами, не объявила, что врач теперь свободен и что первыми пойдут девочки. Пятнадцать наших девчонок встали со своих мест и направились за классной в открытую дверь кабинета.
Дверь захлопнулась, прошло ещё минут пять, в течение которых я пытался себе представить, как девчонки раздеваются, как, краснея, сбрасывают с себя лифчики. Колька сидел рядом и думал, как мне кажется, о том же. Вдруг он сказал…
— А как ты думаешь, у них ТАМ тоже щупают?
— Нет,- сказал я деловито. — Их ещё потом к гинекологу поведут, а сейчас — нет.
— Да, не подумал, — протянул Колька.
Прошла ещё четверть часа мучительного ожидания, который, впрочем, немного оживлялся тем, что из кабинета постепенно выходили девчонки, и каждая из них, проходя мимо нас, обязательно говорила какую-нибудь глупость типа "хорошо сидим". Но наконец-то нас начали запускать в кабинет. Я рванул туда первым… уж очень мне хотелось, чтобы всё это как можно быстрее кончилось. Зайдя в маленькую прихожую перед кабинетом, я увидел сидящую на кушетке свою одноклассницу Катьку, шнурующую длинный сапог. Она была последней по списку из девчонок. Внешность у неё была довольно шлюховатая, и только ленивый не знал о её многочисленных похождениях; много раз её вызывали к директору и хотели даже исключить из школы, но её богатый папаша заплатил кому надо, и теперь она доучивалась в школе свой, наверное, последний год.
Катька остановила меня наглым возгласом…
— Куда прёшь, дебил, не видишь, здесь девушки!?
— Извини, Кать, — сказал я, поворачивая назад.
— Ладно, я уже выхожу, — Катя сменила гнев на милость.
Я глупо улыбнулся.
— А там твоя сестра, — Катя закончила шнуровать сапог и встала с места, поправляя на себе обтягивающую кофточку.
— Где — там? — Спросил я, действительно не понимая, о чём идёт речь.
— Дурак ты, Яшин. Твоя сестра — врач.
Меня словно окатило холодной водой…
Катя спокойно прошло мимо меня и покинула кабинет, в который уже начали заходить другие мальчишки.
Я был шокирован. Как я мог забыть о том, что моя сестра работает в районной детской поликлинике хирургом? Еще вчера вечером, ложась спать, я удивился замечанию сестры о том, что мне стоило бы надеть чистое бельё. Тогда я не придал ему особенного значения и посчитал очередной её попыткой показать свою взрослость по сравнению со мной. Но теперь я понял всё, и это было чудовищно… раздеваться перед своей собственной сестрой, пусть та и на восемь лет старше.
Я нашёл свободное место на кушетке, присел и начал снимать кроссовки. В этот момент в кабинет вбежала классная, держа в руках толстую стопку медицинских карт. Она начала раздавать их, громко выкрикивая фамилии владельцев. Я был в списке последним, и когда она произнесла мою фамилию — "Яшин", на мне не было уже ничего, кроме плавок и футболки. Я встал с кушетки, касаясь ступнями ног холодного пола. Я подумал, что выгляжу сейчас довольно глупо и решил снять с себя ещё и футболку, за что получил замечание классной…
— Яшин, я тебя ждать буду? — сказала она и от нетерпения помахала моей карточкой в воздухе.
Быстро бросив футболку рядом с остальными вещами пробормотав извинение, я подбежал к ней и взял свою карточку.
Тем временем остальные ребята уже выстроились в очередь перед дверью в кабинет, и мне лишь оставалось занять в ней последнее место. Классная (можно я всё-таки не стану говорить, как её звали?) приоткрыла дверь в кабинет, засунула голову в образовавшийся проём и спросила, можно ли нам заходить. Ответ был положительный, и мы начали заходить. В кабинете было прохладно и пахло какими-то лекарствами. У окна в конце кабинета стоял большой стол, по обе стороны которого и сидели два доктора, две женщины, одна из которых был моей сестрой. Первой было около сорока лет, её волосы, окрашенные в каштановый цвет, были завязаны сзади в тугую косичку, она была не очень привлекательна, но мне показалось, что она должна быть хорошим врачом. Моя сестра была гораздо моложе и красивее, белый халатик туго облегал её почти безупречную фигурку, длинные светло-русые волосы были заплетены в косу, очки в тонкой оправе придавали её молодому, свежему лицо несвойственную ему от природы серьёзность. Я никогда раньше не видел её такой, хоть и знал её с самого рождения. Она была на восемь лет старше меня, и, когда ещё учился в девятом классе, она успела окончить медицинский институт и устроиться на работу в детскую поликлинику.
Тем временем отличник Артамонов — первый в нашем списке — уже подошел к старшей врачихе, явно думая, что именно она будет осматривать нас, но нам молча указала рукой на мою сестру. Артамонов подошёл к ней. Старшая произнесла…
— Фамилия.
— Артамонов, — последовал ответ, но отвечал не вовсе не Артамонов, а классная.