Я держал его за член, стараясь вспомнить, что именно он делал мне, и что мне было наиболее приятно и повторить его движения. Он все также шумно дышал мне в ухо, иногда пытаясь языком залезть в него. Правда, ничего приятного я в этом не видел. Было мокро и противно. А вот рукой своей он начал гладить не только мой член и яички, но иногда просовывать свой палец и ниже яичек, иногда касаясь моей дырочки, что оказалось тоже очень приятно. Потом его рука исчезла, он набрал в ладонь слюны и начал размазывать мне ее по члену и яичкам, часть ее стекала и между ягодиц. Когда он взял мой писюн в мокрую и скользкую от слюны руку и начал подрачивать мне, это показалось верхом блаженства. Я, пытаясь доставить ему похожие ощущения, вспомнил про его мокрую головку. Размазал выделяющиеся из него соки по головке и хватило ещё на кожицу под головкой, и начал пальцами скользить по ней. Он весь мелко задрожал, накрылся подушкой, чтобы заглушить свое прерывистое дыхание и, мне кажется, из под подушки даже вырывались иногда приглушенные стоны. Рукой он тоже перестал держаться за мой членик, а начал скользкой ладонью поглаживать мне яички, а пальцами постоянно проходился по дырочке на моей попе. Было тоже очень приятно, хотя ощущения были совсем другие, чем ласки члена. Я прислушался, в комнате раздавалось мерное сопение на соседней кровати. Я осмелел, вытащил руку из под одеяла, поднес ее к лицу. Запах был какой-то новый и незнакомый. Я лизнул ладонь, потом набрал в нее своей слюны и отправил ее обратным маршрутом. Когда я начал размазывать ее по члену монаха, он весь напрягся, опять задрожал и, обняв ладонью мои яички, провалился одним пальцем мне в дырочку на попе. Было больно. Я подумал, что он сделал это случайно, замер сначала и попытался слезть с его руки. Он вытащил палец из меня и опять начал разминать мою дырочку снаружи. Я тоже снова стал гладить его конец, отмечая для себя, что наибольшее наслаждение ему доставляют ласки чуть ниже головки и, когда я обхватывал всей рукой его ствол и начинал скользить по всей его длине. А он тем временем перенес ещё слюны, правда в этот раз почти вся она попала между моих ягодичек, а его скользкий от слюны палец то и дело проваливался в мою попу, но сразу же выходил, ещё до того, как я успевал сжаться. Один раз он даже надавил двумя пальцами на мою дырочку, но она была слишком маленькая. Потом он начал меня подталкивать, пытаясь повернуть набок. Я, ожидая новых приятных ласк, повернулся руководимый им, спиной к нему. Он одной рукой ухватился за мой членик, а другой просунул свой скользкий член мне между ног, и начал скользить головкой между ягодиц, иногда упираясь в мою дырочку. Опять было очень приятно. Потом я почувствовал его палец на своей дырочке, он немного помассировал ее, скользнул внутрь, в этот раз не сразу вышел, а немного задержался внутри, двигаясь в разные стороны. Было совсем не больно, просто какие-то непривычные ощущения от растянутой попы, как будто хочется какать. Он вышел из попы, и я почувствовал головку его члена, которую он приставил к моей дырочке. Вдруг меня пронзила дикая боль, как будто мою попу попытались разорвать на две половинки. Я еле сдержался, чтобы не закричать, вывернулся и лег на попу, чтобы не пускать его толстую палку к себе. Никакого возбуждения уже не было. Член мой снова уменьшился. Остался только страх, что эта боль может повториться. А он обнимал меня и гладил, успокаивая. Потом снова начал ласкать мой писюн. Когда он у меня поднялся, я повернулся к нему боком и дал понять, что пытаюсь повернуть его попой к себе. Он сразу это понял. Повернулся и помог вставить мой член ему в попу. Он легко провалился не встретив никакого препятствия. Вот только из-за его толстых ягодиц он погружался в него совсем чуть-чуть. Он начал плавно переворачиваться на живот, поднимая меня за собой. Когда я оказался на нем, стало гораздо приятнее. Член начал проваливаться в него, и я понял, что это и есть секс, про который слышал от сверстников. Я начал делать возвратно-поступательные движения, с каждым разом все больше увлекаясь. Меня уже перестало волновать скрипение кровати и, воткнув в него очередной раз, я почувствовал свой первый оргазм, брызгая на него выскочившим из его зада членом. Видимо я слишком шумел, потому что он снова перевернулся, положил меня рядом с собой, гладил и шептал: "Тише, тише, успокойся, маленький!". А я был в прострации и видимо тут же и уснул. Не знаю даже, пытался ли он что-то делать ещё. Когда я проснулся утром, в кровати я был уже один. Выбравшись из кровати, я собрал свои вещи, быстро сбегал к бабушке, сказал ей, что срочно нужно ехать домой и убежал на остановку, чтобы не встречаться ни с кем из тех, с кем я ночевал.
Несмотря на то, что это был мой единственный раз, когда я был с мужчиной, он, мне кажется, очень сильно повлиял на мое отношение к церкви и к сексу. Года 2 после этого мне ещё иногда снились сны, где я был девочкой, а этот толстый монах втыкал в меня свой загнутый член, вызывая одновременно боль и наслаждение.