Изольда перешагнула через мою шею и присела прямо над моим лицом. Её монументальная задница, нависла надо мной, а влажная волосатая щель расположилась аккурат над моим открытым ртом, так близко, что достаточно было высунуть язык, чтобы прикоснуться к её складкам.
— Ты готова? — Я утвердительно угукнул. — Не забывай, глотай все, причём, как можно активнее. Всё, я писаю.
В тот же момент прямо в мой рот ударила тугая пахучая струя Изольдиной мочи. Я судорожно сделал несколько глотков, но она била под слишком большим напором и тут же залила мне лицо. К моему удивлению, на вкус моча завуча была вовсе не противная, она напомнила мне почему-то грибной суп. Я старательно глотал, но ссала Изольда Евгеньевна слишком уж смачно, успеть проглотить всё было в принципе нереально. В целом мне даже понравилось, по крайней мере, это было не так страшно и мерзко, как мне показалось изначально. "Да-а, — думал я, — не так страшен чёрт, как его малюют. Может и сраную жопу подлизать не так уж и гадко будет? Впрочем, ну его!"
Душистая струйка Изольды постепенно иссякала и наконец из ручейка превратилась в затихающую капель. Напоследок Изольда встряхнула попкой, и последние капельки упали мне в рот.
— Теперь подлижи, — приказала она.
Я старательно удалил языком все капельки, оставшиеся в волосках и на половых губах Изольды, и даже немного залез внутрь влагалища.
— Хорошая девочка, — кинула Изольда, вставая. — Однако, что же это такое? — сказала она, указывая на небольшую лужу вокруг моей головы. — Ты плохо глотала, шалава! Бери тряпку и выпирай.
Я пополз в угол лаборантской за тряпкой.
— Радуйся, сучка, что я сегодня добрая! — продолжала отчитывать меня Изольда. — В другой раз будешь убирать за собой языком!
Наконец, я вытер лужу Изольдиных ссак, вернул тряпку на место и встал перед своей мучительницей на колени в ожидании дальнейших приказаний. Отдавать их она, однако, не спешила.
— Ладно, — протянула она, наконец. — Вот тебе зубная щётка и паста, вычисти зубы как следует. А дальше посмотрим, что с тобой делать.
Я старательно вычистил зубы и даже нёбо с языком. Необходимо было как следует уничтожить запах моего дерьма и учительской мочи.
— Что же, Поляков, — сказала Изольда после того, как я закончил приводить себя в порядок, — ты вполне неплохо держался сегодня. Я в целом приятно удивлена. Я вообще удивлена тому, что ты выбрал всё это. Что поверил всем моим страшилкам. Ведь и педсовет, и твой вылет — всё это было чистой воды блефом!
Я стоял, как громом поражённый. Эта сука просто развела меня!!! А я-то, осёл, как мог на это повестись???
Изольда снисходительно улыбалась, поглядывая на меня сверху. Стерва!!!
— Ты знаешь, Гена, — ого, вот те на: "Гена"!!! — я думаю, всё на самом деле просто. — Голос Изольды был неожиданно мягким, спокойным, слова лились с какой-то задумчивой интонацией. — Ведь ты умный мальчик, ты с самого начала понимал, что этот инцидент с подонком и троечником Чистовым тебе — отличнику, будущему медалисту — ничем не грозит. Ну, собрала бы я педсовет. Ну, пропесочили бы тебя на нём. Ну и что? Да сам бы Владимир Петрович пальцем бы у виска покрутил бы, если бы я предложила тебя выгнать! На фига лишать школу потенциального медалиста? Я думаю, ты всё это прекрасно понимал. Но сделал свой выбор сам, подыграв мне, приняв правила той игры, что я тебе предложила. Осознанно. — Изольда улыбнулась мне неожиданно тепло, но в то же время едко, как-бы понимающе. — Не забывай: ты сам предложил выпороть себя.
— Да, но идея была Ваша! — с вызовом, хотя и не вставая с колен, воскликнул я.
— А что с того, Поляков? — саркастически проговорила Изольда. — Идея… Идея была лишь приманкой, которую я положила в капкан. А полез в него ты уже сам. И как полез! Так или иначе, с природой не поспоришь: твой замечательный член выдал тебя с головой! Словом, я тебе все сказала, спорить с тобой не буду. Сейчас расклад простой. — Она опять стала копаться в сумке. — У тебя есть выбор. — В руках Изольды появился здоровый чёрного цвета собачий ошейник с металлическими клёпками. Такие одевают, наверное, на овчарок, а может, и на ротвейлеров. — Ты можешь добровольно, исключительно по собственной воле стать моим рабом. До конца выпуска, обещаю! Не позже. После сдачи выпускных экзаменов ты будешь абсолютно свободным человеком. Если захочешь, конечно… Для этого тебе достаточно сделать лишь одну вещь: надеть на шею этот предмет. — Она швырнула мне ошейник, и я инстинктивно поймал его. — Но учти, в течение ближайших двух с небольшим лет ты на самом деле будешь полной моей собственностью.
Будешь делать всё, что я прикажу. Даже говно моё жрать, если на то будет моя воля. При этом, ты можешь не волноваться относительно того, что что-либо узнают твои родители: я всё организую так, что ни у них, ни у кого бы то ни было не возникнет даже намёка на какие-либо подозрения. Естественно, учитывая, что ты будешь сильно занят со мной, отличную успеваемость я тебе обеспечу. Не задарма, конечно. Тебе придётся выполнять за это много моих особых заданий, но поверь, они окупятся сторицей! Так что в этом плане ты в абсолютной безопасности и, если не будешь болтать сам, никто ни о чём никогда не узнает. Второй вариант — отдай этот ошейник обратно мне. Прямо сейчас ты встанешь с колен, приведёшь себя в порядок, я даже тебе в этом помогу, и отправишься домой. И мы оба забудем про эту историю. Вернее, ПОЧТИ забудем, — она снова улыбнулась мне своей лисьей плотоядной улыбкой. Ведь ты понимаешь, после твоего отказа я не смогу относиться к тебе, как раньше: Скажем так, если вкратце, медалистом тебе уже точно будет не стать: Ну, а дальше, как пойдёт.
Она повернулась ко мне спиной и сделала несколько шагов. Её сочные, аппетитнейшие ягодицы, являвшие собой мировой абсолют, некую, можно сказать, модель Вселенной, плавно колыхались в такт её шагам. Остановившись, Изольда оглянулась и вопросительно взглянула на меня.
У меня нет слов, чтобы описать ту лавину эмоций, которая снесла меня с ног и повлекла куда-то вниз, в лучшем случае, в преисподнюю. Ненависть, недоумение, боль, досада, облегчение, недоверие, радость, снова досада, боль, ненависть, страх, восторг, разочарование, счастье, стыд, злорадство, боль, досада, боль, боль, боль, и ещё раз ненависть, ненависть, ненависть!!! И снова боль, боль, боль, страх, страх, страх, страх, боль: А потом снова ненависть!!! А потом опять: Боже, мне казалось, что я просто прямо сейчас на этом месте сойду с ума.