Илья смотрел на нее такими умоляющими глазами, что она с сожалеющей улыбкой медленно скользнула ладонью по груди, животу и еще медленнее приблизила ее к резинке трусиков. Ладонь замерла, прикасаясь к ней ногтями. Илья замер, даже дыхание затаил. Исподлобья наблюдая за его напряженным лицом, Лиза вновь почувствовала это пьянящее ощущение эксгибициониста. "В конце концов, ритмичные движения одного тела внутри другого — это, конечно, здорово, — вдруг подумала она, — но ведь можно наслаждаться телом партнера и не прикасаясь к нему… ". Так или иначе, она поменяла свое отношение к происходящему и уже почти получала от этого удовольствие.
Ноготки слегка приподняли резинку и медленно, прижимаясь к коже, поползли вниз. Тонкая ткань оттопыривалась, пропуская ладонь, а она продвигалась, невидимая, как лазутчик, ощупывая перед собой дорогу. Наконец пальцы почувствовали растительность, остановились, пошевелились и еще медленнее двинулись дальше. Вот и начало расщелины. Два соседа — указательный и безымянный — разошлись, следуя параллельно по разным берегам и опасаясь приближаться к краю. Их средний брат пока навис над самым центром, над стремниной, ожидая приказа к действию…
Илья дышал громко и прерывисто, рука его яростно дергалась вдоль члена, а Лизе уже самой хотелось прикоснуться к себе. Тогда, продолжая опираться на кожу крайними пальцами, она отогнула ладонь от себя. Трусики сначала натянулись, а потом рывком сползли с руки вниз. Теперь Илья видел все: широко раскрытую пальцами жаркую пульсирующую щель, длинный тонкий средний палец, дрожащий в нескольких миллиметрах от влажной розовой плоти…
Илья откинулся на спинку дивана. "Неужели все?", — чуть не вслух подумала Лиза. Нет, он продолжал дрочить, просто не так быстро и агрессивно, как минуту назад. Почему? Пресытился? Увидел самое сокровенное место вожделенной училки и достиг цели? Что он хочет от нее теперь? Спрашивать об этом было уже поздно, и Лиза стала импровизировать. Она неторопливо вынула ладонь из трусиков и начала стягивать сорочку, ту самую, что была на ней в тот день. Илья вел себя так же: дышал, смотрел, дрочил. "Надолго его не хватит", — подумала Лиза. Но спектакль был в самом разгаре, и нужно было довести его до логичного финала. Отложив сорочку, она медленно закинула руки за спину, щелкнула замочком и так же медленно опустила руки. Легкое движение плеч — и бюстгальтер мягко упал ей на колени. Илья застыл, даже рука его не двигалась. Глаза, готовые выскочить из орбит, впились в ее восхитительные груди, которые, как всегда в минуты возбуждения, набухли, округлились, уплотнились и выпятили вперед острые соски.
Оставшись только в юбке и трусиках, она попыталась встать на колени перед ним. Она намеревалась пососать его минуту-другую, потом оседлать и дать кончить уже в нее. Но Илья выставил руку:
— Прошу вас, Елизавета Ивановна, не сейчас… Делайте все как раньше… Мне нравится…
— Хорошо. Но тогда сними с меня трусики, пожалуйста, — прошептала Лиза, вставая на ноги и делая шаг вперед. Она, таким образом, оказалась между его раздвинутыми ногами. Их колени соприкасались, а ее промежность маячила прямо перед его лицом, на расстоянии вытянутой руки. Та часть ее тела, вместе с той деталью ее нижнего белья, которые он уже видел, были рядом. Лиза приподнимала края юбки, словно помогая ему, а на самом деле — продолжая раздеваться. Картина была и правда соблазнительная: тугие трусики тесно обтягивали ее лобок, вниз уходили стройные ноги, а сверху нависли обнаженные груди.
Илья порывисто подал корпус вперед, протянул руки и прикоснулся к белью. Лиза застонала тихо, но так, чтобы он услышал. Он поднял глаза на нее и опять уткнулся взглядом в два крупных округлых выступа на ее теле, подрагивающие от сбивчивого дыхания. Руки потянули белье вниз, и восхищенному взору вновь предстал лобок с аккуратной вертикальной дорожкой, но уже не прикрытой ладонью. Илья сглотнул слюну. Лиза смотрела на него сверху вниз даже с каким-то любопытством: неужели выдержит, неужели не вопьется в нее губами?
Недавно она сделала открытие: если юноша по причине неопытности или стечения обстоятельств не может удовлетворить ее — это выгодно. Стыд, гордость и желание реабилитироваться с удвоенной силой будут заставлять его вновь заслужить поощрение! Но, как у всякого открытия, у этого была и отрицательная стороны — Лиза тоже хотела кончить! Правда, с появлением Егора актуальность этой проблемы существенно поблекла.
Поэтому она не очень настаивала на полном соблюдении ритуала обычного совокупления. Это вполне оправдано тем, что у нас-то оно как раз необычное, считала Лиза. Поэтому сейчас она ждала развития событий без желания какого-то определенного результата…
Итак, не сводя глаз с ее лобка, Илья медленно тянул трусики вниз, но они не подавались. Перед сексом Лиза всегда надевала белье на размер меньше, чем обычно: чтобы не дай бог где-нибудь что-нибудь провисало, болталось или сборило — это так уродливо! — а чтобы, наоборот, все было внатяг, вплотную, чтобы белье, как вторая кожа, облегало и подчеркивало все ее соблазнительные выпуклости. К тому же, тесные трусики лучше выявляют то, что американцы называют "верблюжьей лапкой". А стринги Лиза не любила — они ей терли и жали. Кроме того, она считала, что женщина в стрингах мало отличается от голой — тогда процесс стягивания белья уже не выглядит столь соблазнительно.
Илья запустил пальцы под тугую резинку, кряхтел и высовывал язык, а Лиза, как бы чтобы помочь ему, поворачивалась то гладким передом, то рельефным задом.
— Давай я сама, — наконец сказала она, когда его затруднения уже перестали напоминать ролевую игру.
Повернувшись на этот раз к партнеру спиной, и вполне умышленно, Лиза неторопливо стянула трусики, для чего ей, разумеется, пришлось нагнуться, и прямо перед лицом Илью возникли две слегка разошедшиеся ягодицы, плотные, упругие и аппетитные, а под ними он увидел все, чего не видел раньше… Этого никто бы не выдержал и, не давая Лизе раздеться окончательно, Илья неловко облапил ее и завалил на себя.
— Что ты делаешь, дурачок, дай трусы снять! — завопила она, запутавшись ступнями в своем белье, но Илья не слышал или не хотел слышать: руками и губами он старался достать до всего, до чего получалось…
Долгого секса, как и предвидела опытная женщина, не вышло — сделав всего несколько движений, он задергался, заорал, стал брызгать слюной и спермой, хватать ртом воздух. С трудом сдерживаясь, чтобы не вылить свою злость на парня, Лиза неловко выбралась из его потных дрожащих рук и пошла переодеваться в домашнее: в ближайшие несколько часов от Ильи ничего бы не удалось добиться.
Лиза поужинала, приняла душ, а он так и спал: согнувшись в кресле, полураздетый, в мятой рубашке. Лиза уже привыкла к тому, что после лишения девственности парни спят всего несколько часов, но просыпаются иногда с новыми силами и даже невесть откуда взявшимися умениями! Но эти несколько часов прошли, Лизу одолевал сон, а ее воздыхатель продолжал спать. Одно хорошо — спал он в кресле, а не на диване. На всякий случай Лиза легла обнаженной: возможно, заинтересуется, приподнимет легкое одеяльце, впадет в искушение, и она получит шанс на заслуженный оргазм…
***
Лиза всегда старалась назначать поощрение на такой день, за которым у нее был выходной. Это позволяло спокойно поговорить со школьником при успешно прошедшем поощрении, или понежиться в постели — в противном случае.
Проснувшись около девяти утра, Лиза нашла на кресле вместо ученика его записку: "Елизавета Ивановна, мое восхищение Вами не знает границ. Извините, если я не оправдал Ваших ожиданий. Ваш поклонник И. С. ".
"Вот и первый вещдок эффективности моей работы", — с улыбкой подумала Лиза (она ведь не знала, что куда более показательный пример записан на компьютере директрисы в виде любительского порнофильма!) .
— Егор, привет.
— Привет, Лиза.