— Так, мальчики, успокоились..!
Голос Елены Михайловны звенел под сводами школьного спортзала.
— Встали по росту, я сказала..!!!
…Девочки давно уже выстроились по белой линии баскетбольной площадки, явно неодобрительно посматривая в сторону расхулиганившихся мальчишек.Достоинство было написано на их юных свежих личиках."Вот, мы, мол, какие. Встали и стоим. И учительница нас любит…"
На самом деле Елена Михайловна с интересом поглядывала на бегающих и прыгающих вокруг пацанов. 9-ый класс, как-никак. Форма классическая постсоветская. Тесные трусики, облегающие маечки и белые носочки из-под кед. (В свои 27 Еленочка (так звал ее муж)уж давно призналась сама себе, что страсть к подглядыванию для нее порой важнее, чем сам секс). Упругие бугорки под натянутым синим атласом ученических шорт заставили Елену Михайловну даже порозоветь. Уж слишком явно было видно, какой у кого длины и толщины. Отгоняя непринужденные мысли о голеньких мальчиках в душе (то, что Еленочка обычно представляла себе, трахаясь с мужем), она буквально зарычала:
— В строй ! Иначе по паре каждому в журнал!
Угроза возымела действие. Мальчишки тут же выстроились в ряд, нервно похихикивая и подталкивая друг друга.Елена Михайловна еще разок невзначай скользнула взглядом по атласным бугоркам и, ко всеобщей радости объявила:
— Кросса сегодня не будет. Сразу переходим к разогревающим упражнениям.
— Ура-а-а!!!, — разнеслось по спортзалу.
— Для девочек — стойка на плечах и кувырки через голову. Мальчикам — подтягивание и делать мостик.
Подростки тут же рассыпались. Некоторые тут же начали разогреваться. То пытаясь сесть на шпагат, то неуклюже размахивая ногами.Елена Михайловна привычно обратилась к Уле Самойловой, рослой девчонке с вьющимися косами и смелыми карими глазами:
— Уля, покажи, как правильно.
Уля усмехнулась, легла на мат и, подхватив по всем правилам "стойки на плечах", руками поясницу, вскинула ноги вверх.
Желтая футболка тут же соскользнула вниз. Уля отработанным движением локтей прижала майку к бокам. Но тонкая ткань все же чуть-чуть обнажила самый край подрагивающих грудок. В стороне мальчишек наступила полная тишина. Елена Михайлрвна, улыбнувшись самым уголком губ, начала, как и полагается, считать:
— Раз…Два…Три…Четыре…
Уля упорно стояла на плечах. Локотки ее чуть расслабились и футболка сползла еще ниже. Лифчика девочка на физ-ру не носила принципиально, убежденная, что свободное тело лучше развивается. Теперь же весь класс, затаив дыхание, смотрел, как желтый хлопок понемногу, но неизбежно ползет по вздрагивающим холмикам Ули.
— Девять…Десять…Одиннадцать…,- Елена Михайловна прекрасно видела, что сейчас будут видны и Улины соски. Но продолжала считать, поглядывая при этом в сторону мальчишек.Долго ждать не пришлось. Вот Максим первым присел на край мата,плотно сжав колени. Вот и Сережа полуотвернулся, нелепо пригнув ноги. Уля упорно стояла на плечах. В глазах ее выступили слезы. Майка сползала вниз. Некоторые девочки зарделись и невольно прикрыли руками свои сисечки, запертые в тесные подростковые лифчики.Елена Михайловна сжалилась:
— Достаточно. Спасибо, Ульяна. Прекрасная стойка. Всем повторять.
И направилась к пацанам.
— Максим. Мостик!
"Пожайлуй, самый рослый и созревший", — подумала учительница.А вслух сказала:
Выгибаться как следует. Покажи, какой у тебя тренированный позвоночник.
Светловолосый Максим нерешительно вышел на мат. Почему-то вздохнул и резко опрокинулся назад, уперевшись руками. Его член теперь был теперь виден во всей красе. Рельефная колбаска лежала поверх вытянувшихся от напряжения яичек.Елена Михайловна подхватила Максима под талию и со словами:
— Таз необходимо при этом расслаблять,- быстро и точно провела ладонью по члену мальчика.Затем таким же выверенным движением обратно — оставив подушечки пальцев лежать на яичках. Делая вид, что ничего необычного не происходит, Елена михайловна что-то горячо и уверенно говорила. Но что, она не понимала сама. Ее рука лишь чувствовала напрягающийся постепенно член Максима. Как бы незаметно учительница переместила ладонь повыше, и, непрерывно говоря что-то умное остальным мальчикам,ощутила взбухающую головку. Макс стоял, выгнувшись.Он понимал, что происходит что-то нелепое, странное, но удивительно приятное. Ощущения были схожи с теми, когда в пионерском лагере 14-летний Макс подглядывал в окно девчоночьей палаты.Та же необъяснимая дрожь в пояснице и подкатывающие к низу живота сладкие волны. Особенно Максиму нравилось, что сейчас на него глядят девочки. Особенно Ульяна. Мальчик закусил губу и чуть застонал. Елена Михайловна улыбнулась и отпустила руку:
— Поднимайся!
Подросток выпрямился. Атласный бугорок превратился в небольшую дубинку, откровенно торчащую сквозь спортивные трусики. В зале настала полная тишина. Девочки,забыв обо всем, глядели на вздыбившийся член Максима. Практически все они видели подобное лишь в порнухе, тайком от родителей.И вот! Однокашник оказался тем самым мужчиной. который имеет ту самую твердую штуку… И может засунуть ее женщине и в рот, и между ног, и в попку… Мысль об этом, поразила, по-крайней мере Ульяну Самойлову. Все эти багровые члены во взрослых журналах она считала до сих пор чем-то отдаленным, ненастоящим. А тут ее сверстник пытается поправить короткие трусики, чтобы из них не вылез… Уля прикусила губу. И решительно подошла к Елене Михайловне:
— А можно, я подтянусь несколько раз на турнике ?
Елена Михайловна с некоторым замешательством поглядела на девочку. Бросила взгляд на короткую майку и торчащие девчоночьи соски и пробормотала:
— Ну если хочешь…
Уля тут же подошла к шведской стенке. Подпрыгнув, ухватилась за стальной турник и повисла. Желтый топик тут же задрался. Откровенно обнажились не только юные нежные грудки с розовыми сосочками, но и даже слегка пробивающиеся пушком подмышки.
Кто-то охнул. Кто-то даже отвернулся. Уля висела и откровенно смотрела на Максима. Взгляд девочки тут же перехватила учительница. Елена Михайловна все поняла.И решила разрядить обстановку:
— Так! Всё, всё! За-ни-ма-ем-ся !!!,- и, повернувшись к висящей на турнике полуобнаженной Уле:
— Зайди ко мне в тренерскую.