Стэйси все время хотела Джона. На самом деле, она больше любила брюнетов, но этот крашенный в белый цвет 29-летний парень, ну совсем не похожий на всех остальных смазлявых блондинов, возбуждал в ней просто непроизносимые чувства и желания. Что-то внутри у нее то ли лопнуло, то ли повредилось, но она в любом случае знала, что если не нравится ему, значит, не будет спать с ним или хотя бы проявлять взаимную симпатию. Так уж по жизни получалось, что ненавидела Стэйси бабников, а Джон был очень симпатичный, но не такой уж бабник.
Круг "друзей" уставился на нее, а та сказала еще кое-что Джону и вышла из помещения.
На Следующий день Мэддисон крайм должны были выступать в Коппенгагине. Они ехали в одном автобусе с Сити, и так получилось, что в этот раз им пришлось ночевать в этом автобусе. Стэйси спала с Джоном в одной достаточно узкой кровати. Джон красился даже более обильно, нежели его подружка по кровати и даже не смывал иногда макияж перед сном, что было прикольно, когда их будил водитель, не отличая, кто из них мужик, а кто телка. Все уже знали, что Стэйси и Джон спят вместе и когда однажды бас-гитарист Мэдиссонов Тод спросил про Стэйси, и ему тут же дали ссылку на Джона:
— Иди спроси у Джона, он ее трахал, — сказал Маилсон.
— Джон?! Здорово…
— Ага, отымел ее прямо на трюмо в гримерке. Никогда не видел его таким жестоким, — признался барабанщик Джими.
Следующий концерт прошел без осложнений с публикой, но с небольшим инцидентом внутри ансамбля. Исполняя любимый всеми фэнами рок-сингл "Let it be free baby" про гомосексуалистов, Маилсон подошел сзади к Джону и стал изображать половой акт. Публика дала овацию.
Нет, Джон не возмутился, ничего такого не было. На самом же деле он любил Маилсона, ну, ни как мужчина мужчину, а просто испытывал к нему особую симпатию, хотя самого вокалиста почему-то Джон очень раздражал. Или он просто не нравился ему как человек…
Музыканты сняли просторный одноэтажный коттедж с чердаком на окраине города неподалеку от концертного зала-стадиона. Они, по сути дела, должны были пребывать в нем в течение двух дней, но кое-что все же успело произойти, за этот короткий промежуток времени.
Был вечер, около 10 часов. Джон, по просьбе Маилсона, зашел к нему в комнату, чей обладатель лежал голый на огромной кровати, щелкая каналы пультом от телевизора. Он посмотрел на него и сказал:
— Иди, ложись со мной.
Джона охватило какое-то предчувствие, однако, он сел на край кровати рядом с Маилсоном. Тот сказал:
— Я хочу, чтобы завтра Стэйси заменила Лейла — у нее совмещенная гитара, ты видел.
— Почему?
— Потому что мне не нравится, что ты трахаешь кого попало, — объяснил вокалист
— Но Мэл…
Джон сглотнул и непонимающе посмотрел на уверенного Маилсона.
— Джон, отсоси мне, — сказал он.
Надо сказать, что Маилсон не был гомосексуалистом, у него была подружка, и он ее очень любил, но видно, подобного рода издевательство доставляло ему удовольствие.
Джон решил не спорить, потому как знал, что их ссора не довела бы ни до чего хорошего. Или же он действительно любил Мэла.
Он сел на колени у него между ног, взяв в рот его твердый предмет. Маилсон схватил его за волосы, резко насаживая голову гитариста еще глубже на свой член. Джону было приятно; он чувствовал такой знакомый запах и вдруг вспомнил все, что Маилсон делал с ним, как он заставил его сосать на сцене, как он подошел к нему сзади на концерте в Коппенгагине и так далее. Он возбудился еще больше и усердно принялся сосать. Он сжимал и разжимал губами член Маилсона, проводя языком по нему во рту. Джон почувствовал у себя эрекцию и кончил почти одновременно с Мэлом. Он поднял голову и посмотрел на блаженного Маилсона. Его губы были в сперме. Тот был доволен и потом сказал:
— Ладно, Джон, трахай кого хочешь, но ты будешь мне сосать.
Джон кивнул, — в принципе, он был непротив. Он встал и хотел, было поцеловать Мэла в губы, но тот увернулся, воскликнув, что он не гомик. Джон тоже был не гомик. Он вышел из комнаты, где только что делал минет своему вокалисту и направился к Стэйси. Она была в красном кружевном белье, ну просто как в романах, ожидая Джона. Тот выглядел счастливым; Стэйси сразу заметила сперму на его губах. Может, другая на ее месте, почувствовала бы отвращение, но Стэйси это только возбудило еще больше. Она обняла его и поцеловала в губы, одновременно снимая спрему Маилсона с его лица. Стэйси сказала:
— Хочешь, я так же сделаю тебе? — она бы умерла, если бы не сделала этого.