Я знаю, что многие считают отношения сексвайф-куколд извращением. Оно и понятно. Для нормального мужчины практически неприемлема мысль о том, что можно вот так запросто отдать свою любимую жену в руки любовника, и уж тем более присутствовать при их сношении. Но те мужчины, которые вкусили этот плод, отлично понимают, что быть куколдом это не унижение, а своего рода преклонение перед женской чувственностью. А чтоб освободить эту чувственность, дать возможность женщине быть собой, для этого нужно снять все запреты и создать для любимой такую атмосферу в отношениях, когда секс и свобода станут для нее синонимами. И женщина, которая знает, что может совершенно безнаказанно получать удовольствие абсолютно любым способом, это уже совершенно другая женщина — она лучится счастьем и уверенностью в себе.
Но при этом надо понимать, что если ваша женщина хотя бы раз попробовала этого счастья, прежней она уже не станет, она захочет больше секса, больше оргазмов, больше партнеров. И вы один уже никогда не сможете дать ей удовольствие в таком объеме, в каком ей надо. Но умная женщина, став сексвайф одарит своего мужа такой любовью и благодарностью, о которой мужчины, живущие в традиционных семьях, могут только мечтать.
Однажды вечером моя Оленька вернулась после встречи с очередным любовником и, как обычно, спешила мне все рассказать.
— Ты представляешь, — с удивлением рассказывала она, — он практически не давал мне сосать член. Боялся быстро кончить. Но при этом трахал как отбойный молоток.
— И в каких позах?
— Сначала стоя. Повернул меня лицом к стене, схватил за волосы и вставил. Член очень красивый. Я все пыталась соскочить с него и взять в рот. Представляешь, беру в рот, делаю пару движений и головка тут же напрягается и увеличивается, точь-в-точь как у тебя перед оргазмом. Он меня отталкивает, говорит что боится быстро кончить. А когда он во мне то все нормально, делает все долго, активно: Интересно, почему.
— А у меня наоборот. — ответил я. — Могу принимать твои ласки сколько угодно, а вот стоит мне войти в тебя, тут и оргазм на пороге. Приходится сдерживаться.
— Ну да. — Оля улыбнулась каким-то своим мыслям. — Поэтому ты и не трахаешь так активно как мне хочется. Медленно, размеренно…
— Ну прости. — потупился я.
— Да брось. Все мы разные. Тебе нравится так, мне по-другому. Слава богу, у нас нет такой проблемы, чтобы не получить то, что хочется. А ты бери меня, так как тебе нравится. И я тебе уже много раз говорила: не заморачивайся так на том долго ты трахаешь или нет. Кончай когда хочешь. Свое удовольствие я всегда получу.
— А я тебе много раз говорил, что мое удовольствие это твой кайф. — Продолжил я этот шуточный спор. — Одно дело кончить, а совсем другое дело кончить в тебя под твои стоны. А думать только о себе во время секса это мастурбация. Ты же знаешь, я могу сделать все, лишь бы тебе было приятно и интересно.
— Неужели все?
— Конечно. Миллион раз тебе об этом говорил.
— Ловлю на слове. — Оля снова улыбнулась своей загадочной улыбкой, которая мне так нравилась. — Кстати, есть кое-что, о чем я тебе не рассказывала.
— Неужели? — я сделал большие глаза. — а вот это против правил. Ты же от меня ничего не скрываешь.
— Да не в этом дело. — Оля махнула рукой в мою сторону. — Я не скрываю. Мне надо было осмыслить мои впечатления и самой понять интересно мне это или нет.
— И что ж такого случилось?
— Ну, помнишь, я встречалась в прошлый четверг с Андреем?
— С тем брюнетом из мединститута, что ли?
— Нет, не с ним. Ну, вспомни.
— Да не помню я всех твоих любовников. Я их не считаю.
— С военным! Он на белой Тойоте заезжал за мной. Помнишь?
— Теперь помню. — ответил я, хотя не очень представлял, о ком именно идет речь.
— Ну вот: Мы с ним долго переписывались не предмет одного эксперимента. — Оля опустила глаза и замолчала.
— Ну, и? — поторопил я.
— Короче говоря, он хотел, чтоб я его трахнула.
— Как? — не очень врубился я.
— Ну, как-как: Страпоном. Говорил, что это его мечта, а для меня новый опыт.
— И ты, конечно, согласилась:
— Согласилась. Правда, жутко интересно было.
— Ну а дальше. — я уже предвкушал очередной возбуждающий рассказ.