— Давай, Диман, давай, ей уже всё равно, а будет дергаться я подержу, не задерживай ещё Серёгина очередь потом, или вы хотите оба вместе сразу — заржал Жека.
Я подошёл к свернувшейся клубком девочке и снял штаны, член стоял как взведённый. Жека тоже подошёл, взял её за лодыжку и потянул на себя, Наташка зарыдала сильнее и задёргалась. Ей удалось вырваться и она с подвыванием отползла в дальний угол дивана и сжалась там, стараясь натянуть юбочку на колени. Жека встал на диван перед ней, она плакала.
— Неет: мне больно… пожалуста: нет: ненадо:
— Иди сюда сука, не выпендривайся шалава, — Жека подошёл к ней и взял за волосы.
Она взвизгнула и подалась в сторону, но он дернул её к себе.
— Давай, давай, видишь пацаны ждут — и он потянул её к краю дивана, одной рукой продолжал держать её за волосы а другой снова задрал юбочку.
Наташка вдруг странно притихла, продолжая всхлипывать она обмякла и уставилась в одну точку и только шептала:
— Не надо пожалуйста, не надо мне очень больно.
— Так то лучше, будешь умницей мы тебя не обидим — сказал Жека.
Он перевернул её на живот и развёл ноги в стороны, Наташка закрыла лицо руками и плакала, я стоял с торчащим членом и не знал что делать.
— Давай, засади ей, от души — сказал он.
Я подошёл к лежащей девочке и лёг на неё сверху. Она всхлипывала и её худенькое тело содрогалось. Я приставил свой член к её щелке и резко ввёл его. Член вошёл с трудом, она вскрикнула и застонала, внутри её было очень тесно, влажно и жарко. Я сделал несколько движений и сразу кончил прямо внутрь.
— Эх ты, слабак — заржал Жека — смотри как это делается.
Он перевернул её как куклу и посадил взяв за плечи. Потом поднёс свой вставший член к её лицу и сказал
— Сосать счас будешь, понятно:
(продолжение следует.)
*****
Это началось на уроке физкультуры. Мы бегали на лыжах (10 класс) , а после просто валялись в снегу, благо, снега было немеряно. Ну, я и прихватил Наташку, симпатичную девчонку с хорошо выраженными женскими формами. Сам не знаю, как, но внизу снежной кучи-малы мои руки оказались у нее под лыжной курткой.
— Убери руки, — чуть слышно выдохнула Наташка.
— ???????
— Убери руки, а то закричу, — Наташа выглядела конкретно перепуганной. Вот дура! — подумал я, набрал в руки огромный комок снега и смачно размазал ей по лицу. Наташка завизжала и бросилась на меня с кулачками. Само собой, я поймал её и от души вывалял в снегу. Короче, Наташка прилюдно пообещала, что сломает об мою спину свои лыжные палки. Ага, два раза! Заехал я на скамейку "запасных" , это у нас, на заводском корте, рубился я в хоккей, было дело, разгребаю коньки, щитки, наплечники и всяко-разно, и вижу: на соседней скамейке Наташка, закусив губку, пытается снять фигурные коньки. А высокий сапожок с коньками — ну надо же! — не поддается, зараза! Наташка согнулась пополам и сосредоточенно ковыряется в узле на своем сапожке. Если честно, первым моим желанием было врезать клюшкой по этой тугой, наглой, высокомерной девчачьей заднице. Чтобы катилась до самых до ворот. Тем более, что задница Наташки была туго обтянута джинсами и выглядела чертовски привлекательным объектом для удара. Хрен его знает, что со мной произошло, но я сбросил шлем на скамейку и предложил: — Дай, помогу!
— Женька, — замялась Наташка, — Не здесь! Давай отойдём!
Чего "не здесь?" Чего "отойдём"?! Идиотизм чистой воды. Вообще-то, у женщин все через ж: , точнее, всё через п: В раздевалке мы долго целовались, а она долго не пускала мои шаловливые ручки к своим джинсикам. В конце концов, я пошёл то ли напролом, то ли на хитрость — как посмотреть. Я нахально задрал вверх ее умопомрачительно сладко пахнущий белый джемпер и успел почувствовать под руками резинки ее бюстика, когда она сдавленно пискнула — не охнула, не вскрикнула, а именно тихонько пискнула и потащила мои руки вниз, к поясу.
— Не надо, не надо! — шептала она мне в ушко, одновременно пристраивая мои ладони у себя на поясе.
Ну, конечно, "не надо"! Да если бы я тогда сделал "не надо" , Наталья рассказывала бы обо мне всякие гадости весь оставшийся учебный год. Что нужно девчонке-старшекласснице? Правильно, чтобы ее оттрахали, но так, чтобы она — формально — была "не виноватая". Ой-ой! Я тут слегка нагнулась, чулок поправить, ну, правда, грудь выкатилась из бюстгальтера и трусики сбились, но он (или Он) сам ведь пришел, правда?! Не виноватая я-а-а-а-а!!!
Умрёшь с этих девок, ей-Богу.
Я не без труда сдернул с ее выдающейся (во всех смыслах) попки джинсы. Под ними оказались золотистые колготы и трусики. У Наташки уже конкретно сорвало башню, она прямо-таки сдирала с себя одежду, даже не представляю, как она потом объясняла порчу одежды и белья своей матери — но, видимо, как-то объяснила, брюнетистая стервочка. Мне страшно хотелось потискать ее влагалище, ее половые губки — как только я до них добрался, сжал с силой, а затем крепко, взасос, поцеловал. Наташка как бы сломалась пополам, согнулась в три погибели, ухватила меня ручками за шею и потащила вверх, к своему лицу. Одновременно она падала, падала на спину, на кучу брошенных на скамейки шуб и пальто, и тянула меня за собой. Я вошел в неё, вошёл сильно, она жестко закусила нижнюю губу, крепко прижимая меня к себе своими маленькими ладошками. Высокие сапожки-коньки всё ещё оставались на её ногах, и сейчас стальные лезвия крепко упирались мне в бёдра. Фонтан спермы ударил в её лоно, но Наташа даже не визгнула. Наоборот, она вцепилась зубами мне в ключицу и долгие секунды держалась за меня зубами, вздрагивая и содрогаясь от оргазма.
А потом Наташка просто рухнула на колени — джинсы спущены ниже колен, колготы и трусики порваны.
— Женя! Помоги:
Ёпрст!!! Влип!!! По полной!!! Пока я ласкал Наташку, мне (что характерно!) даже в голову не приходило, что кто-то, блин, войдёт и увидит. А вот сейчас накатило:
В общем, в порядок Наташку привёл я, от неё толку не было никакого. Ещё и поактёртсвовать пришлось — капитан команды зарулил, с клюкой наперевес — Чё пропал? — Да, мол, такие дела, девке плохо: — Лады! Кончай скорей, тренировка не ждёт! Наташка уже вовсю хлопала радостными, голубыми-голубыми глазами. Джинсы я вернул на место, и даже джемпер заправил.
У-фф! Пронесло.