Терри сидела перед зеркалом в ванной комнате и сушила волосы. Из-за Боба, который плескался в душе, ей приходилось все время протирать потеющее стекло.
Она терпеливо выжидала, сидя на стуле за туалетным столиком.
Из душа Терри вышла абсолютно голая, вся в блестящих капельках воды и глаза Боба невольно скользнули по ее стройному телу. Боб привык, что его старшая сестра не очень то его стесняется и привык к ее походам нагишом еще, когда ему было 12, а ей 13 лет. Поэтому Боб спокойно зашел в кабинку и неторопливо залез под душ.
Вот почему Терри осталась в ванной и сушила волосы, вместо того, чтобы пойти в свою комнату и дать им высохнуть самостоятельно.
Она ждала. Ждала, чтобы, когда он весь мокрый выйдет из душа еще раз поглазеть на обнаженное тело брата.
Они делали так уже давно. Только смотрели и ничего более. С той поры, когда он однажды сказал:
"Мы не должны делать этого… разве это не инцест?"
Терри, будучи конкретной занозой в свои 14 лет и, считающая себя умнее других, презрительно фыркнув, ответила:
"Инцест — только, если ты поцелуешь. "
Это было в те времена, когда гормоны весело текли в крови, заставляя ее соски гордо приподниматься, а его член наполняться кровью.
Но теперь… Теперь, когда ей было 17, а ему 16 лет, все было иначе.
Теперь уже банды гормонов носились по артериям и капиллярам тела, неспособных их сдержать, и буквально вопили:
— "Секса! Хочу секса! Хочу секса сейчас!"
Если секса не было — эти ангелы тестостерона и эстрогена сеяли хаос, вызывая ночные выбросы, превращая член подростка в стержень алмазной твердости, а ее — в пунцовую школьную девчонку, у которой соки текли по бедрам при виде очередного мачо.
Его яйца болели, а ее киска чесалась невыносимо…
Бобби вышел из душа мокрый и довольный. Он успел разок кончить, в то время, как сестра сидели снаружи, ожидая его.
Терри видела, как в матовое стекло душевой кабинки ударила молочно-белая струя, расплылась на туманном стекле неправильным пятном, медленно стало сползать вниз и тут же было смыто безжалостной струей воды, оставив девочку с ощущением какой-то непонятной пустоты. .
Когда брат вышел из душа, его пенис, успокоившись, безвольно висел.
"Никогда не делай этого больше! — прикрикнула она, рассерженная тем, что не сможет получить наслаждения этой ночью. Терри любила рассматривать возбужденный член брата. Воспоминания о нем делали ночную мастурбацию девочки безумно сладкой и долгой.
Бобби думал, что сестра считает постыдным то, чем он занимается в душе, но ничего не мог с собой поделать. Само ее нахождение за тонким стеклом усиливало фантазию и его эякуляция была сильнее, чем обычно. А ночью, в постели он часто представлял, как подходит сзади к сестренке, накрывает руками ее груди и кончает в нее.
Обычно, специально для нее, он выходил из душа с гордо вздыбленным членом, и сейчас чувствовал себя виноватым.
"Терри?" — сказал он с хрипотцой в голосе.
"Да?" — вздохнула она.
"Ты знаешь, я люблю тебя. " — это была простая констатация факта.
"Разумеется" — сказала она, переводя взгляд с его члена на него.
"Я хочу поцеловать тебя. "
Ему сразу же вспомнился разговор с сестрой тогда, два года назад.
"Зачем?" — сказала она, выключая фен.
"Я не знаю. Я просто хочу. Я люблю тебя. "
"Ты уже это говорил. " — она встала.
С Бобби все еще текла вода, но он даже не потянулся за полотенцем.
"Ладно" — сказала она.
Сначала он подумал, что ослышался.
"Что?" — сказал он.
"Я сказала — ладно, ты можешь поцеловать меня. "