СЕРГЕЙ (смеётся). Киря! Жизнь порой вносит свои коррективы… ну, бывает же так: выйдешь утром без зонтика, не ожидая дождя, а он, бля, ка-а-а-к лупанёт из-за сарая, и — ты весь мокрый в одну минуту. А бывает, что с зонтиком целый день, как дурак, проходишь, потому что с утра тебе покажется, что дождь вот-вот должен хлынуть потоком, а — за весь день на тебя ни капельки не упадёт… всякое, Киря, бывает! Правильно, Тон, я говорю?
АНТОН. Хм… будь я на месте Тимофеевны, я б тебе ставил одни "пятерки".
СЕРГЕЙ (смеётся). Нах мне Тимофеевна! Ты меня ценишь, Тон, и это главное — этого мне вполне достаточно… Так вот, Киря! (Смотрит на КИРИЛЛА.) В жопу, значит… ничего, бля, страшного в этом нет — в жопу дашь нам сейчас по разику! Тон, бля, хочет…
АНТОН. Хуля ты стрелки на меня переводишь? Сам, бля, хочешь… сам ты этого хочешь!
СЕРГЕЙ. Ну, и я немножко хочу… я что — разве отказываюсь? То, что хочет мой друг, не возбраняется хотеть и мне… (Смеётся.) И потом… секс безграничен в своих проявлениях, и только люди глупые или совсем уж ограниченные могут этого не понимать — могут тупо отрицать эту вполне очевидную истину… да, именно так! (Смотрит на АНТОНА.) Тон, как я сказал? Философски?
АНТОН (смеётся). В самую точку!
СЕРГЕЙ (разводит руками). Дык… с кем поведешься, от того и наберёшься. Правильно, Киря? (Смотрит на КИРИЛЛА.)
КИРИЛЛ. Я не знаю… вы не говорили… не говорили, что в жопу — тоже надо… говорили, что я пососу, а не в жопу буду давать… мы так не договаривались!
СЕРГЕЙ (смеётся). Ну, чуть изменим дорожную карту… чего ты ссышь? Не понравится — больше так делать не будем… только и всего! Но попробовать — надо… надо попробовать! А иначе как узнать, хорошо это или плохо? Овцы тупо верят в то, что им втирают по ящику… а пацаны конкретные выясняют сами, что есть что — что хорошо, а что плохо… правильно, Тон?
АНТОН (смеётся). Ты, бля, Серый, прямо как Раскольников…
СЕРГЕЙ. Это тот, который бабульку укокошил — томагавком жизни лишил?
АНТОН. Ну-да… она пацана на счётчик поставила, а он, бля, счётчик этот остановил — лишил процентщицу жизни… (Смеётся.) Хорошо, что Киря эту книжку ещё не читал… (Смотрит на КИРИЛЛА.) Киря, читал "Преступление и наказание"?
КИРИЛЛ (отрицательно трясёт головой). Нет…
СЕРГЕЙ. И это правильно, Киря! От чтения зрение ухудшается… (Сгребает в охапку разбросанную по тахте одежду — сваливает одежду на письменный стол; затем сдёргивает с тахты клетчатое покрывало и, взмахнув им в воздухе, расстилает его на полу — на паласе.) Вот, бля, и место готово… давай, бля, Киря, иди сюда — станешь здесь раком, и мы по разику, бля… по разику — попихаем тебя в попец…
АНТОН (возбуждённо). Смазка нужна!
СЕРГЕЙ. Вазелин?
АНТОН (морщится). Да какая, нах, разница… любой, бля, крем! Есть?
СЕРГЕЙ. Ну… сейчас, бля, найду — принесу! Всё, бля, будет, как в лучших домах Лондона (последнее слово произносит с ударением на втором слоге) ! Мы, Киря, не лохи — мы сделаем всё, как положено… со смазочкой, бля! Ты даже не почувствуешь, как перестанешь быть девочкой… всё, бля, сделаем в щадящем режиме! (Смеётся.) Тон, бля… как называется процесс, когда целку рвут?
АНТОН. Дефлорация — лишение девственности.