Я стою на берегу и смортю в бинокль на горизонт. Кстати бинокль хороший с функцией ночного просмотра. Отлично: Мы удивительно остро понимаем, что мы одни в этом мире и что можем рассчитывать только на себя. Чувствую, как ты прижимаешься ко мне сзади. Спиной ощущаю твою грудку. Бюстик ты скинула, пока я смотрел в бинокль. Твои руки гладят мою грудь, живот, бедра. Затем расстегивают пуговицу на шортах и те, под весом ножей падают вниз. Ты захватываешь мой член и начинаешь медленно и нежно водить по нему рукой. Оборачиваюсь к тебе лицом. Поднимаю тебя на руки, ты обхватываешь меня бедрами и медленно опускаешься дырочкой на член. Мы неподвижны, но я ощущаю, как сокращаются мышцы внутри тебя. Сокращения происходят все чаще, все быстрее и вот я уже не могу терпеть. Мы смотрим друг другу в глаза и я начинаю кончать. Ты со стоном прикрываешь глаза и тоже кончаешь:
Сзади шорох, мы оборачиваемся и видим того самого детеныша орангутангов, который грустно ходит рядом с наваленными камнями над мамой. Ты, глотая слезы, зовешь его и он, тоже одинокая душа, доверчиво к нам подходит: Не знаю что ты там ему говоришь, да и не важно это, но он вдруг с криком обнимает тебя и прижимается к тебе. Как ребенок: Теперь нас трое.
Похоже, на острове и правда нет хищников, раз орангуташа все еще жив, несмотря на то, что он остался один. Где же оставшиеся члены его семьи?
Не хочу оставаться на этой стороне острова. Удалось вас уговорить добраться до нашей хижины. Детеныш посмотрел на нас очень грустным взглядом и опять исчез в листве деревьев. Думаю, у нас есть время поспать.
Я опять просыпаюсь раньше вас. Голова тяжелая:
Хочется скорее забыть рассказанное вами и увиденное самой. Хотя уже ярко светит солнце, вы крепко спите. Даже не почувствовали мой робкий поцелуй, хотя обычно (как сладко звучит: обычный поцелуй с утра, да? ) вы чутко реагируете на каждое мое движение. Похоже, вчерашний день дался вам тяжелее, нежели вы пытались мне показать.