Глава 1.
"Дорога в Ад выстлана
благими намерениями…"
Так оно и есть. Добро и зло, ад и рай… "Не будет зла, не будет и добра"! Всё взаимосвязано в этом бренном мире. А ещё сюда прилагается наша импульсивность и то, что мы до сих пор не приручили того зверя, который живёт в нас. Мы можем быть хорошими и добрыми, но потом вдруг…
Раз — что-то щёлкает в мозгах, и мы уже всё видим глазами спрятавшегося в нас эгоцентричного зверя.
Два — ты не можешь или не хочешь загнать его обратно туда, в глубину и он начинает брать верх.
Три — из-за своих желаний или похоти ты подчиняешься ему…
Ведь это так просто потом свалить всё на сложившиеся обстоятельства или состояние аффекта… И вот ты, уже действуешь не думая или как говорят думая причинным местом, без оглядки на нормы морали и цивилизованность. Именно так, как делали наши далёкие пращуры или делают животные, хотя, надо признаться, что и у последних бывает верность и подобие какой-то человечности.
* * *
Было 31 декабря, до Нового года оставалось всего ничего. Дочь, студентка первого курса собиралась встречать праздник с подругами. Конечно, я не мальчик и понимаю, что кроме подруг там буду и друзья. И что они там будут делать… Об этом лучше не думать.
— У неё есть хоть какая-то определенность, — подумал я, смотря, как хлопочет Леночка, собираясь на праздник, — ну а у меня как у Высоцкого: "Выхода нет, есть только вход и то не тот!".
Моё приглашение для встречи Нового года с друзьями подруги, аннулировано! Сам я разведен, а дочь живёт со мной. Почему? Видите ли, у меня слишком пуританские взгляды на взаимоотношения мужчины и женщины. И по мнению, моей уже бывшей пассии это проявилось, когда я застукал её в постели с тренером по фитнесу. Знакомые слова сих пор режут ухо:
— Это только секс, для снятия напряжения! А жить и быть я хочу с тобой… — притом, что она продолжала изображать ковбоя на его члене…
Я развернулся и ушёл. Она звонила несколько раз. Я не брал трубку. Потом мы встретились. Нет, мы не ругались, но и не миловались. А та пощёчина, когда я назвал её шлюхой, оказалась последним разорванным звеном в наших отношениях.
Итак, что у нас в пассиве:
— Я остался один!
— Мне не с кем встречать Новый год!
— Ну и "весёлые" выходные в количестве одиннадцати дней…
— И последнее, яйца прямо лопаются от напряжения и избытка спермы…
Каков актив:
— Бутылка водки и шампанского в холодильнике…
— Есть телевизор.
* * *
Решив, что мне уже ничего не может помешать начал разговляться. Приготовил нехитрую закуску: положил в блюдце икры, заморской кабачковой; начикал сала и колбаски; порезал сыра. Потом достал из холодильника тут же запотевшую водочку и налил стопку. Как это ни странно, пошла она хорошо. Закусив бутербродом с "импортной" икрой, налил себе ещё. Так и сидел около телевизора, помаленьку попивая водку, временами выходя на балкон покурить.
Не сказать, что я окосел, но меня стало пробирать. Где-то около одиннадцати вдруг позвонили в дверь. Никого, не ожидая, я вздрогнул. Потом пошёл и открыл дверь.
За дверью стояла Алина подруга дочери. Насколько я знаю, она жила в общежитии и как она здесь очутилась, я не понял. Она была вусмерть промерзшая, зареванная и выпившая.
— Что случилось? — поинтересовался я, отступая в сторону и давая ей зайти.
— А Лена дома? — сквозь слёзы проревела она, проходя в коридор.
— Нет, ушла к друзьям…
— … — ещё громче разрыдалась она.
— Да, что случилось?
— Он меня бросил… Променял на какую-то шалаву… Я убежала, а когда вернулась… Он ушёл с той стервой…
Посмотрев на её дрожащие губы почти синего цвета, я приказал:
— Давай проходи. Я тебе для сугрева налью и горячую ванну наберу. У тебя же зуб на зуб не
попадает…
— Я домой пойду… — завыла она белугой, но не двинулась с места.
— Не дури! Давай проходи, сто грамм и в ванну. Я сейчас воду пущу, снимай обувь…