За окнами было ещё темно, когда мать зажгла керосинку висевшую под потолком в зале и растолкала меня и брата в родник за водой.
— Вставайте лежебоки. Хватит дрыхнуть, так всё на свете проспите. Давайте принесите мне воды с родника. Я подмоюсь и поедем в город за продуктами… .
— говорила нам мама, тормоша меня и брата за плечи. Я то проснулся сразу и поцеловал мамину ладонь которой она меня будила. В ответ Марина ласково погладила меня по голове. А вот Витька спал и сладко посапывал во сне, свернувшись калачиком возле стенки. Старший брат ни как не хотел просыпаться, тогда мать шлепнула его ладонью пару раз по голой жопе, задрав ему трусы. И Витёк вскочил как ошпаренный, потирая ягодицы. Рука то у нашей атаманши тяжёлая.
— Подъём Витя, тут тебе не армия где ты днями и ночами спал у себя в хозвзводе. Я вас быстро к порядку приучу. А ну взяли ведра и бегом за водой, заодно и зарядку сделаете… .
— Марина стояла перед нами в короткой белой ночной рубашке, поставив руки в боки, знак того что мать сердита на нас. Я вскочил с дивана и лишь мельком глянув на соблазнительные мамины коленки под короткой ночнушкой, пошёл в одних трусах на терраску за ведрами. Брат следом за мной, боясь получить от мамаши ещё шлепок по жопе.
— Вот же сучка, больно дерётся зараза. Ну ничего посмотришь Костян как она сегодня заорёт подо мной, когда я ей до матки достану… .
— говорил мне Витёк возле родника набирая воду в ведро. Мать его больно долбанула и он то и дело потирал ушибленный зад.
— Хорош фигню говорить брат. Ты с ней не справишься, да и я тоже. Видел же вчера какая она "безбашенная"? Лучше пошли быстрее принесём ей воды… .
— сказал я Витьке, набирая в роднике, холодной ключевой воды. Брат в первые в жизни не стал со мной спорить, понимая мою правоту. Ведь наша смелая и безумно красивая мама с обалденными налитыми формами, не шлюха медсестра с отвислыми грудями. Которую брат ебал у себя в армии. Марина огонь, как и в жизни так и в постели. Я чувствовал её горячее тело, когда обнимал мать сзади пытаясь отобрать у неё веник, им она нас с Витьком шутя лупила. И я не сомневался что сорокалетния Мариша в постели, даст фору любой молодой девушке. Настолько сильна была в этой женщине, какая-то внутренняя сексуальная харизма, обаяние и шарм.
— Замерзли ребята? И зачем нужно было в одних трусах на родник бегать? А если заболеете то что мне с вами делать…?
— с неподдельной тревогой и заботой встретила нас мама, когда мы с Витьком зашли на кухню неся в ведрах, столь необходимую воду. Мать волновалась не зря, за ночь погода резко поменялась и на улице заметно похолодало. Наступили так называемые " черёмуховые холода" природное явление в конце мая. Выбежав по привычке во двор в одних трусах, мы с братом основательно продрогли. И умная Марина, отложив в сторону пистолетную обойму, которую она набивала патронами сидя за кухонным столом. Подошла к нам и обняв прижала к себе. На маме в это утро была только короткая белая ночнушка по колено и больше ничего. Привычных трусиков под ночной рубашкой сейчас на ней не было. Это говорило о том что у Марины закончились её " критические" дни и мамина писька " выздоровела".
— Мариша, ты словно печка греешь…
— сказал нашей матери Витёк, прижимаясь стояком к её крутому бедру и вовсе глаза рассматривая груди взрослой женщины в вырезе ночной рубашки. Они были считай на половину видны, тяжелые, налитые сисяры Мариши, томились под тонкой тканью ночнушки и просились на волю в руки молодых парней.
— Я же мать, как мне не согреть своих сыновей и любовников в одном лице… .
— засмеялась Марина, обнимая нас за плечи и прижимая к своему горячему как огонь телу.
— Я вчера их толком не рассмотрела у вас в темноте, а сейчас на свету гляну… .
— хихикнула Марина и спустив с Витька и с меня трусы обеим до колен, взяла в руки наши стояки и залупила пальчиками залупы. На улице уже расцвело и через большое окно в кухню проникал солнечный свет. И маме сейчас действительно было в сто раз лучше видно члены своих сыновей, чем вчера при тусклом свете керосинки.
— Вить, а у тебя всё же головка больше чем у брата. Толстенькая такая, с пупырашками…
— приговаривала мама, залупив пальчиками мне и старшему сыну залупы, внимательно их рассматривая. Ведь сегодня алая плоть её детей, войдет по очереди ей в вагину и будет натирать ребристые стенки влагалища. Которое до этого натирали залупы чужих мужчин. Но чувствовать в себе член своего ребёнка, не сравнимое ни с чем наслаждение. Мама может по этому внимательно рассматривала, залупы у меня и у старшего брата, водя по ним подушечками пальцев. И у меня создалось такое впечатление, что Марина опять нам подрочит члены, судя по движению её рук. Мама стоя перед нами в короткой ночной рубашке, обхватив наши стояки руками, стала легонько их массировать пальчиками смотря нам в глаза. И я было уже приготовился поймать запредельный кайф, от того что родная мать будет дрочить мне член своей ласковой материнской рукой. Как этот придурок Витёк все испортил.
— Марин, а у твоего бойфренда который тебя на семинаре трахал, небось побольше чем у нас с Костей хуй был… .?
— спросил у матери мой брат, не думая своей бестолковой головой. Ведь Марина ещё вчера утром сказала нам, что теперь мы её бойфренды а мужчины которые у неё были до нас, остались в прошлом. А Витёк опять напомнил матери о мужике который её когда то трахал. Ну какой женщине это понравиться?