Наша скачка приходит к победному финалу. Почти одновременно мушкеты наших мушкетеров стреляют (Боже, какие умнички, они и презики не забыли) , мы корчимся в самых, что ни на есть, реальных оргазмах. Даааа, это не деловитые немцы и меланхоличные голландцы! Тут есть с чего кончить бедной девушке!
Прощальный поцелуй за ушко, в кулачок мне воткнуты две купюры. Милый ушел. Я его даже не разглядела. Матэ и Мария также получают вознаграждение за труды, чмокают своих сегодняшних первенцев и устремляются к охраннику. Ага, вот куда мы сдаем кассу. Охранника зовут Хорхе. Он пихает купюры прямо в карман рубашки и что-то черкает в маленьком блокноте.
— Как тебя зовут, девочка?
— Лотта!
Еще что-то черкает.
— Иди, подмойся, подожди!
Мне в руку тыкается что-то леденяще-холодное. Боже, да это стакан с вином. Красным. Сухим. Терпким. Моя любовь! Меееддленно, чтобы растянуть удовольствие и, как следует, утолить жажду выпиваю.
— Мерси, милый Хорхе! Что это?
— Не за что Лотта, это Малага!
Девочки уже удалились, я тоже бегу к себе, пока новых клиентов нет, по дороге подбираю стринги. Пока привожу себя в порядок, в открытом окне вижу свежих кавалеров и освободившихся барышень. Мой здешний дебют и внешний вид коллег сказываются на дизайне моего наряда. Выхожу в черных чулках с алыми подвязками, туфлях и прозрачном халатике нараспашку. Пожалуйста, что на витрине, то и в магазине. И чего я халат и чулки надевала? Вон Ирка только в туфлях и беленькой подвязочке объявилась (надо ей сказать, чтобы сперму со щеки стерла до конца) , а на Марии даже и подвязчки нет: А Матэ вырядилась в черную шелковую миникомбинашку без трусиков и алую розу в прическе: Остальные девочки тоже от избытка одежды не страдают.
Не успеваю до конца оглядеться и получше познакомиться с новыми подругами, как в патио деловито входят двое молодых ребят, оба в форме. Без долгих рассуждений один берет за руку меня, второй — Ирку, и мы устремляемся в ближайший свободный нумер — мой! Мама, надеюсь, нас не собираются арестовать за внешний вид, оскорбляющий чувства граждан и безнравственное поведение в публичном доме?
Ах, это не полиция! На кокардах, погонах, пуговках помимо остальной символики — якорьки. Нас морячки ангажировали! Ура! Анна Владимировна, из доцента вы превратились не просто в проститутку, а в настоящую портовую шлюху! Правда, превращение еще в Амстердаме произошло: Но все равно!
Бравые моряки явно давно не видели берега и любимых. Поэтому они не размениваются на такие мелочи, как раздевание, сразу извлекают свои истосковавшиеся по женской ласке агрегаты.
И с женской лаской мы не медлим. Наши ручки и губки активно включаются в процесс очистки этих торпед от следов моря и лишений. Судя по удовлетворенному гуканью, сей процесс идет нормально! Меняемся членами, клиентам необходимо разнообразие, нам тоже. Попутно потихоньку освобождаем наследников "Непобедимой армады" от излишков формы. Жарко, право слово, даже, не смотря на сплит! Тем более, когда Лотта и Лизхен дают сеанс одновременного минета! Ну вот, у мальчиков замечательный стояк, а сами они нашими стараниями — в одних носках. Впрочем, чтоб им было не обидно, на нас и носков нет!
Укладываем наших флотоводцев на кровать валетом, а сами громоздимся сверх и начинаем скачку, не забывая, впрочем, главную заповедь Анфисы Чеховой — каким бы ни был секс — он должен быть защищенным! Попутно ласкаем друг друга. В этот процесс немедленно и со знанием нашей анатомии включаются и морячки. Ай, молодцы! Как они хорошо все делают! Для таких и постараться не грех! И мы стараемся. Изо всех сил. Они тоже стараются, кажется, меня сейчас проткнут по самые гланды! И головка изо рта выскочит!
Но у мальчиков иные цели и задачи. Меняем позицию, теперь мы лежим валетом, а бравые сэйлоры пользуют нас, закинув наши ноги себе на плечи. Как у них здорово получается! Изо всех сил подмахиваю, ору от полного женского счастья, а рядом завывает Ирка: Двойной удар, двойной экстаз! Хороши горячие испанские парни! Большое им человеческое спасибо! Уоууууу!!!! Кончаююуууууу!!!! А они — нет, крепкие парни! Я-то надеялась, что после долгих странствий по морям наши визави кончать скоренько, а у них, похоже, агрегаты луженые!
Опять меняем позицию. Теперь мы стоим опять же валетом, но уже, как говорится, в позе левретки. Или, по-русски, раком. И смазанные нашими выделениями снаряды устремляются в наши задние калитки: Ну, как же без этого! Истосковались, родненькие, по женским-то попкам! Или к юнгиной привыкли?