Евсей
Вошли немцы в село Малые Радуницы летом 41-го года без единого выстрела. Да и с кем тут было воевать? Девять баб, одна старуха да пару ребятишек дошколят. Красная Армия защищать этот бывший хутор, а теперь колхоз, специализирующийся на производстве свиней с гордым наименованием "Путь к коммунизму" не собиралась.
Завоеватели быстренько закололи пару молодых свиней для своих нужд и, по-хозяйски оставив в целости хряка Борьку и нескольких свиноматок для развода, прошествовали дальше.
А в селе осталась хозкоманда, набранная из военнопленных: три мужика лет за пятьдесят и Евсей Смоляков. Мужики были пьяницами и разгильдяями, каких свет не видывал, и поэтому командовать ими поставили справного мужика из семьи раскулаченных и высланных в Сибирь крестьян. Германское командование навесило ему лычку ефрейтора и поставило под его командование трех солдат для выполнения заданий по обеспечению доблестной немецкой армии продовольствием и фуражом. А базой для этого и был выбран свинопроизводственный колхоз.
Евсей мужик был хозяйственный, цепкий, бережливый, за что и оценило его командование. Для придания ему командирского вида был ему выдан парабеллум в блестящей кожаной кобуре. Единственно был Евсей очень охочь до женского полу. Но вот до этого никакого дела его командованию не было. Было ему 32 года от роду, высокий, плечистый с синими глазами и черными, как смоль волосами с волной на чубе. Ну, чем не мужик!
Анютка
Евсей шел по селу, представляя собой новую власть. И это ему очень нравилось. Одет он был в немецкую военную форму: кашкет, френч, галифе и яловые сапоги. На поясе кобура с пистолетом — власть! Шел он к сельсовету, с двери которого уже сбили наименование колхоза и выдрали со стены красный флажок, выцветший на солнце.
Зашедши в сельсовет, Евсей с неодобрением покачал головой, увидавши не сорванный кумачовый транспарант с лозунгом "Да здравствует товарищ Сталин!". Вставши на лавку, аккуратно сдернул транспарант, свернул его и бросил на стол: меловую надпись можно отстирать, а материя еще может на что-то и пригодится. И тут он услыхал какой-то звук за стенкой в соседней маленькой комнатке.
Открыв дверь Евсей увидал молодую девку, сидящую на топчанчике, накрытым каким-то рядном. Рядом стоял маленький столик и стул. На стену была навешена небольшая полка с фанерними дверцами.
"Ты что тут делаешь?" — строго спросил Евсей.
Девка испуганно дернулась увидав его форму и полушепотом выдавила из себя:
"Я тут живу".
"А чего вдруг — тут?" — удивленно спросил Евсей.
"А чего это Вы меня расспрашиваете?" — вдруг зло ответила девка.
"А потому, как я теперь тут новая власть!" — развалившись на стуле ответил Евсей.
"Фашист!" — закричала вдруг девка.
"Я то — нет" , ответил Евсей, "А вот ты, наверное, коммунистка?!".
"Нет, пока только — комсомолка!" — выкрикнула девка.
"А может у тебя и документ какой есть?" , хитро прищурившись, спросил Евсей.
"Есть!!!" , крикнула девка, и, вскочив, вынула из шкафчика картонную книжечку.
"Э, да ты идейный враг нового порядка, может тебя для какой вредной деятельности тут оставили?" ухмыльнулся Евсей. Вырвал книжечку, швырнул ее на стол и строго сказал:
"Да тебя обыскать надо!".
И он, не смотря на сопротивление девки, скрутил ей спереди руки крепкой бечевой, всегда имевшейся в его кармане. Скрутив кисти рук, он повалил девку на топчан и затем прикрутил их, завернув девке за голову к верхней поперечной доске топчана. После чего сел рядом с ней.
Теперь девка лежала перед ним на топчане и никуда рыпнуться уже не могла.
"Так, и что у нас тут?" , строго спросил Евсей, расстегивая на девке ситцевую кофточку. Под кофтенкой ничего по летней жаре не оказалось. И Евсей с удовольствием облапил небольшую грудь, по-хозяйски провел рукой до пупка, погладил бока. Девка ему нравилась: не толстушка, но и не худышка, грудки небольшие, но полненькие.
"Что вы делаете, так нельзя!" , уже хнычущим голосом пролепетала девка.
"Городская недотрога" , подумал Евсей, а вслух сказал сердитым голосом:
"А может ты тут чего запрятала?!" , и задрал девке подол юбки до пупа, завернув край подола за поясок юбки, чтобы она далее его действиям не мешала.
На ней были белые ситцевые трусики типа трико. Евсей, не рассусоливая далее, сдернул трусы до колен. Девка забилась, но руки были прикручены к топчану крепко, и она смогла только положить ногу на ногу, пытаясь закрыть промежность ногой.