Внутри кабинет выглядит, как обыкновенная квартира. Видно, что работы по унификации в большинстве своем закончились общим коридором. Большинство мебели вывезено, видимо, предыдущими хозяевами, но часть самого откровенного хлама — оставлена. Крючки для одежды — из такого. Из комнаты доносится голос: "Одежду на вешалку, сумку оставить в тумбочке. Бумаги — секретарю. "
Сняв пальто и шляпу, Валя прошла в комнату с открытой дверью. Сразу было видно, что наказания осуществляются не здесь. Обычная бюрократическая контора — три стола, три человека. Прямо напротив двери стоял самый расшатанный и поцарапанный стол. Точнее, даже не стол, а бывшая школьная парта, очевидно, долго и усиленно использовавшаяся студентами. Вся ближайшая к столу стена была заставлена шкафами с папками. Хотя на каждом столе и стоял компьютер, казалось, будто время здесь замерзло, и контора выглядела так же, как и при Империи.
Внешность секретаря — молоденькой девушки, сидящей за столом, правда, ни капельки не соответствовала антуражу. Это была явно стервозная оторва, видимо чиновничьих кровей. Пергидрольно-белые волосы, подстриженные под Мирей Матье, переливались блестками. Бывшее когда-то милым и наивным личико, ныне было заштукатурено в несколько слоев, причем было видно, что дорогую косметику используют так, как привыкли использовать дешевую. Темно-бордовые губы выделялись ярким пятном на фоне светлого лица, обрамленного белыми прядями.
Ультракороткая блестящая юбка, хромовой кожи (а может, латекса) , бесстыже подсвечивала чулки в крупную сетку, неуклюже подцепленные прямо к ней, в отсутствие подвязок или пояска. Кожаная жилетка, наброшенная на прозрачнейшую блузку радужных оттенков, прикрывала все части тела, которые принято скрывать, но при таком прикиде, это казалось форменным издевательством. Довершали картину два штриха: ярко-красные "шпильки" 18 см, и кислотно-зеленая жвачка, которую дева машинально пережевывала, время от времени надувая пузыри.
— Шустрее, шустрее. Мы не можем тратить на одного человека весь день. — это резко сказал второй обитатель комнаты и Валя каким-то судорожным движением положила повестку на стол секретаря.
— Паспорт, без обложки, раскрытый на первой странице. Проследите, чтобы у паспорте не было закладок, это может быть истолковано как попытка дачи взятки. Всему их надо учить! — это уже девушка. Голос у нее был бы приятным, если бы не тон, которым она произнесла эти слова.
Валя нервно зашарила по сумочке в поисках паспорта.
— Я же сказал вам, сумку оставить в коридоре! А то были уже прецеденты. — это снова мужчина.
Валя разрывалась между желанием броситься в коридор и швырнуть злосчастную сумочку на тумбочку, и стремлением вытряхнуть все на пол, чтобы, наконец, найти это чертов паспорт. наконец, паспорт был найден и вручен секретарше, Валя выскочила из комнаты и, бросив сумочку на пол, развернулась. Два мужика, с виду, ничем не демонстрировали своего внутреннего состояния, но что-то в них намекало, что им ужасно смешно.
Мужчины были средних лет, где-то около сорока. Каждый сидел за своим столом. Один был в форме Службы исполнения наказаний без погон, второй — во врачебном халате и с фонендоскопом, с шевроном медицинских войск.
Офицер был заметно выше, щетинистый, коротко стриженный. У него, по видимости, главного стол был ближе всего к окну, заклеенному мутной пленкой, с потрескавшимся подоконником, на котором лежала фуражка. На столе лежала спортивная газета, раскрытая на странице с полуразгаданным кроссвордом. Врач был чуть-чуть моложе, лучше выбрит, качественнее одет. Головного убора нигде не было видно, на столе лежала полураскрытая книга в твердой обложке. Было видно, что человек он в каком-то смысле, нездешний, и на самом деле, происходящее ему ужасно скучно.