Чувствуя, что в глазах его темнеет, а брюки его готовы лопнуть изнутри от непосильного для ткани давления, Гарри вновь погрузил наконечник своего магического инструмента вглубь в Гермиону, ещё раз и ещё, ощущая при этом прямо через её разгорячённую плоть — отчего его мозг окончательно захлестнуло безумием — ответные резкие толчки волшебной палочки Рона.
Погрузив палочку вглубь едва ли не до предела, он попытался слегка по-садистски её провернуть, заставив наконечник вильнуть при жёстком прижатии к плоти.
Гермиона чуть не задохнулась.
Раскрасневшаяся, вспотевшая, с трудом удерживающая равновесие, запрокинувшая назад голову и хватающая воздух ртом, она из последних сил выдохнула:
— Мальчики…
Взгляд её безумно блестящих зелёных глаз остановился на Гарри.
Одновременно он вдруг ощутил касание её нежных пальцев в районе бесстыдно натянувшейся ткани брюк.
— Вы ведь хотите… сделать это… — выдохнула она. Другая рука её была заведена на спину, но Гарри было сейчас не до того, чтобы догадываться об ощущениях Рона. — Не только… волшебными палочками…
Не владея собой, действуя, словно бездумный автомат, Гарри отбросил палочку. Руки его молнией метнулись вниз, к застёжке пояса брюк, стремительно размыкая её.
По-прежнему не владея собой, он резко шагнул вперёд. Пальцы его цепко сжались на упругих бёдрах Гермионы.
— Да… — вылетело из неё. Голова её была запрокинута, губы её были приоткрыты и влажно поблёскивали.
Гарри крепче обхватил заднюю внутреннюю часть её бёдер, вынуждая их раздвинуться шире и словно цепкими клещами обхватить его самого чуть ниже поясницы.
Одновременным рывком он вдвинулся в неё — подобно снитчу, влетающему в перчатку ловца, подобно локомотиву, въезжающему в туннель, — заполняя место, ещё недавно трепетавшее от прикосновений его волшебной палочки, своей собственной плотью.
Не в силах совладать с валом неимоверных ощущений, Гарри непроизвольно застонал.
Эхом его стона был стон Гермионы.
Вжавшись в Гермиону плотнее, почти что вдавливаясь, вплавляясь в неё, он вдруг увидел, как исказилось и застыло в судороге нечеловеческого блаженства её лицо — и, ощутив одновременно толчок, пронизавший сзади всё её тело, догадался, что предпринимает сейчас Рон.
Глаза её расширились, а бёдра кольцом разгорячённой плоти резко сдавили поясницу Гарри.
— Да! . . Да! . .
Она почти что задыхалась.
— Пожалуйста! . . Не ос… Не останавливайтесь! . .
Взгляд её был безумен, хотя можно ли было назвать сейчас светочами здравомыслия взгляды её друзей?
— Взбейте меня, взме… взмесите! . . Порвите… пожалуйста! . . Да!! .
Рон и Гарри, и без её целеуказаний не собиравшиеся останавливаться ни за какие блага мира и даже за смерть Того-Кого-Нельзя-Называть, действительно движениями своими как будто планомерно разрывали Гермиону спереди и особенно сзади, заставляя изгибаться в судорогах страсти её юное тело, заставляя издавать хрипы её горло и заставляя даже выступить мутно-белую пену на её губах. Тонкая ниточка слюны свисала вниз с её подбородка.
— Да!!!
Хватка бёдер, пламенным обручем обхвативших Гарри, на мгновение стала стальной, а сама Гермиона запрокинула голову назад в оглушительном стоне. Выставив в то же время вперёд верхнюю часть тела и отставив назад ягодицы. Пальцы Гарри стиснулись что было силы на её бёдрах. В этот же миг он увидел стиснувшие её плечо пальцы Рона. Взрыв, выплеск, извержение вулкана или вспышка Сверхновой порывом раскалённого пламени низринулись из его организма, вторгаясь клокочущим потоком в нежное тело Гермионы — и, казалось, странным вензелем переплетаясь там внутри с другим раскалённым потоком. Горло её исторгло новый, пересекающий границу ультразвука стон.
* * *
— Вроде бы никто не услышал.
Оторвав на миг голову от бархатных подушек дивана, Гарри на всякий случай обвёл взглядом комнату. В глазах у него по-прежнему было мутно.
— Кое-кто, — чуть усмехнулась Гермиона, лежавшая футом правее, — благоразумно позаботился о Чарах Тишины. — Тон её вновь стал занудно-поучающим. — И не только об этих чарах. Противозачаточные, к примеру, — зевнула она, — тоже пришлись очень даже к месту.
Щёки Гарри заалели.
— Как вам не стыдно, — мягко упрекнула их Гермиона, чуть ли не с мурлыкающими интонациями. — Изнасиловали лучшую подругу, зная, что она под заклятьем.
— Но… ты ведь… — подал голос Рон.
Скорее всего, парализованный смущением настолько же, насколько и Гарри. Но речевой аппарат его мог работать отдельно от разума.
— А ты и рад? — беззлобно передразнила его она.
Рон умолк.
— Что ж. — Натягивая на себя джемпер, Гермиона выгнулась всем телом, вновь напоминая большую кошку. — Пора нам теперь так или иначе изменять ситуацию. Если только, — тут голос её чуть дрогнул, — вы не захотите оставить всё как есть. Но вы же не захотите, верно?
— Верно. — Гарри отвёл взгляд.
Гермиона грустно усмехнулась, проскальзывая правой ногой в штанину брюк.