Алексей взял с полочки гель для душа и обняв меня за талию, свободной рукой вылил на наши головы значительное количество этого геля, а затем направил на наши головы струю душа.
— Дубль два, — произнес я, особенно не печалясь. Меня уже стало вновь заводить это неистовое желание Алексея вновь заняться со мной сексом, о чем недвусмысленно свидетельствовал увесистый налитый ствол его орудия, который при ярком электрическом свете вызывал мое искренне восхищение. Его член, был больше, чем у меня, хотя и мои 19 сантиметров были далеко не мизерными, но по толщине точно такой же. Он был увит крупными набухшими венами, головка была приоткрытой. Оторвавшись от созерцания члена своего друга, я перехватил его взгляд, которым он таким же тщательным образом изучал в это время меня. Мы стали барахтаться в окутывавшей нас пене, наши руки сновали по телу друг друга. Алексей легким движением перевернул меня к себе спиной, таким же легким движением нагнул в соответствующую позу и с той же легкостью и грациозностью вновь овладел мною, чему я и не сопротивлялся ни капельки. Он быстрыми толчками проникал в меня, одновременно массируя мой и без того возбужденный член. После нескольких же движений я почувствовал, как по скользящему во мне члену Алексея пробежала волна, он стал кончать, одновременно продолжая умело мять своей рукой мой одеревеневший член. По моему телу разливалась сладостная истома, я чувствовал, как во мне бушует новая порция Лешкиной спермы, а уже и моя собственная подкатывает к основанию члена. И я выстрелил.
— Вот и искупались, — прошептал я.
Обессиленный и плохо что-либо соображавший я спокойно наблюдал за тем, как Алексей поливает нас из душа, смывая остатки пены, как бережно вытирает меня полотенцем. Как я добрался до дивана и очутился прижатым к восхитительной попке Алексея я не помню, поскольку мое сознание уплывало вдаль, мне хотелось закрыть глаза, но:
— Сережка, спать рано!
— Да ты из меня уже все соки выжал, хватит!
— Дурашка, мы только начали!
Откуда-то взялись силы и я вскрикнул:
— Это здорово, хочу еще!
— А как же спать?
— С тобой поспишь, — пробурчал я, все теснее прижимаясь к телу Алексея, повернутому ко мне спиной. ***
Алексей лежал на левом боку, согнув ноги в коленях, вплотную к нему, забросив на него свою правую руку, лежал я. Мои пальцы перебирали волоски на груди Алексея, иногда легонько теребя набухающие соски. Губами и языком я ласкал шею это сильного мужчины и не переставал восхищаться его отличным телом: ни грамма лишнего веса, все мышцы упругие и хорошо развиты. На миг я закрыл глаза и в своих фантазиях увидел бегущего обнаженного Алексея по берегу моря. А на смену этому видению пришла уже другая картинка, как Алексей загорает у края бассейна, а я в мельчайших деталях разглядываю его упругий пресс, дорожку волос, ведущую к холмику желанной плоти, расположенной под узкими плавками:
Эти и другие видения пронеслись в одно мгновение, и навалилось приятное чувство, разливающегося по всем клеточкам организма, возбуждения. Мой член вновь был готов к свершениям. И никакие картинки ни ему, ни мне уже в настоящий момент не нужны, поскольку вот он, объект моей страсти и моих желаний.
Я провел рукой по коротким волосам Алексея, легонько подул на них, подтянулся и достал своими губами его ухо. Я беззвучно произносил слова любви этому человеку, я шептал ему о своих мыслях в отношении нас, а потом только прикосновениями губ сказал своему избраннику: "Я хочу тебя".
Неоднократно я уже мог убедиться, что Алексей интуитивно ловит мои мысли. Вот и сейчас, он засмеялся легко и беззаботно, и произнес:
— Хорошо, что ты это сказал, а то я долго не мог понять, что это там за недоразумение упирается в меня!
Я даже задохнулся от нахлынувшего возмущения:
— Это у меня недоразумение?!
И в тот же миг, перевернув Алексея и сев к нему на грудь, я выставил свой возбужденный член перед лицом Алексея.
— Чудо это, смотри какое это чудо, — сжимая член в руке и елозя своей попкой по туловищу Алексея, сказал я.
Алексей, все так же улыбаясь, добавляет:
— О-о, это недоразумение даже более скромное, чем я предполагал!
Я не мог сердиться в этот момент на Алексея, поскольку в его лукавых глазах блестели чертики и было сразу же понятно, что он просто решил немного поприкалываться надо мной, а я это вовремя не сообразил и попался так глупо на его крючок. Надо было как-то победно выкрутиться из сложившейся ситуации и я, надув губы и сделав обиженное выражение лица, стал приподниматься с Алексея, всем своим видом показывая, что обиделся и собираюсь встать с дивана, в сей же миг. Ну, или почти в тот же миг, вот только слегка проведу рукой по яичкам и члену Алексея. Совсем легонько, самую малость, чуть-чуть. Проведу и уйду. Вот точно уйду. Первый раз я, наверное, слишком быстро провел и не успел подарить им всю нерастраченную ласку своих пальчиков. Повторю поглаживание и вот тогда-то точно уйду. Все, теперь уже точно, ухожу: И делаю порывистое движение, вставая с Алексея, а затем, приподнимаюсь, немного медленнее, чем следовало бы, с дивана. А Алексей чего это молчит? Мне же, как бы и не хочется уходить, но ведь я решил сыграть с ним в его же приколы. Брошу последний свой взгляд на это распластавшееся тело и встану с дивана. Вроде бы мой взгляд особо ни на каких частях не задержался. Вставать? А он все молчит! Рано еще вставать, что это я голый буду по комнате ходить, надо сначала вспомнить, где моя одежда. Ни за что в жизни именно сейчас я не встану с дивана, никакая сила не оторвет меня от Алексея. Я повернул голову и увидел хохочущего Алексея.
Я тоже улыбнулся и прильнул к нему на плечо, одну руку положив на волосы, а вторую как бы невзначай устроив в непосредственной близости от подрагивающего от смеха своего хозяина восставшего члена Алексея.
— Серый, ты такой забавный, — утирая выступившие слезы, произнес Алексей, — на твоем лице за эти несколько мгновений столько можно было увидеть, что я, право дело, хотел, уже было, сдаться. А так, два — ноль, в мою:
— Лешка, а если бы я все-таки встал?
— И что?
— Ну, вот встал бы я и ушел:
— Для начала неплохо бы одеться, а только потом уходить, — поправил меня Алексей.
— Ну да, — согласился я, — оделся бы и …
— В том то и дело, что не оделся бы. Пока ты в душе плескался, я убрал наши вещи и приготовил вот этот диван. И говорить где они лежат, я как-то не собирался. Потому что, ни ты от меня, ни я от тебя никуда теперь не денемся. И ты, и я об этом знаем.
Тем временем моя рука чувствовала себя нарушительницей государственной границы, поскольку пока Алексей надо мной так ехидно измывался, я решил, что будет неплохо и мне немного похулиганить. Член у Алексея был очень отзывчивым на ласку. Было такое чувство, что он реагирует на каждое мое прикосновение, на каждое движение, отзываясь на это своей пульсирующей мощью. Обнажившаяся и от этого еще более прекрасная в своей наготе, головка возбужденного члена Алексея так и просилась, чтобы его поласкали ртом, чтобы губы и язычок заставили ее изнывать от переполнявших сладостных позывов.
Я, продолжая поглаживать вздымавшееся древко, переместился головой на самый низ живота Алексея. В неярком свете настенного бра рассмотреть в мельчайших деталях это произведение природы даже на таком близком расстоянии было не так просто, да сейчас я и не ставил перед собой такой цели. Я вспомнил свой беззвучный шепот на ухо Алексею. Ведь он стал дурачиться именно, тогда, когда я произнес "Я хочу тебя!". Так вот, оказывается, в чем дело? Он тем самым пытался отвлечь от, посетивших меня, мыслей в отношении его упругой и желанной попки.
*****
Наконец стали открываться замки и дверь приоткрылась. Витька, наверное, был в душе и, зная, что отец должен придти в это время не стал одеваться, а лишь держал в руках полотенце. С его волос и тела на пол капала вода.
— Бать! Ну, чего ты трезвонишь! Открыть что ли не можешь? — начал было он, но вдруг остановился и попытался прикрыться полотенцем, — ой, а ты не один, извините, проходите, — и широко распахнул дверь.
— Сын! Мы не утонем в этой луже? Как маленький ребенок прямо, — осторожно переступая лужицу возле порога, оставшуюся от мокрого Витьки, сказал Алексей, — иди, одевайся и знакомься с гостем. Хотя:
Витька не дал ему договорить:
— С Серегой знакомиться? Ну, ты, батя чудишь! Мы в одном дворе живем, только Сергей на нас, младшеньких, внимания не обращал:
— Ты еще поплачь немножко и будет просто чудесно, — сказал Алексей и потрепал Витьку по мокрым волосам. — Марш в ванную, устроил тут цирковой стриптиз.
— Привет, Виктор, — сказал я и протянул ему руку.
— Привет, — произнес Витька, и в тот момент, когда протягивал руку с него окончательно свалилось полотенце. — Опа!
— Что я говорил! Цирк! Ну и клоун! — почти обречено сказал Алексей и, уже не обращая особого внимания ни на кого, стал разуваться.
Витька подхватил полотенце и умчался в ванную, откуда тут же донеслись слова раскрученного хита о потере корней.
— Ага! Сначала полотенце потерял, а потом и корни, — засмеялся Алексей и, обращаясь ко мне сказал:
— Сергей, не подпирай стену, проходи в комнату, а я на кухне быстренько чего-нибудь соображу и поужинаем вместе.
Я прошел в гостиную и устроился в кресло, на журнальном столике валялись журналы и я начал перелистывать некоторые из них.
Из ванной выскочил Витька и, промчавшись в одних боксерах по коридору, забежал в свою комнату.
— Сергей, — позвал меня Алексей, — подойди ко мне.
Он положил мне руки на плечи и произнес, глядя мне в глаза:
— Серый, тебе предстоит сделать сейчас выбор. Не простой, как мне кажется выбор. Я должен буду объяснить Вите, почему я пришел с тобой к нам в дом. Про мои отношения с мужчинами он все знает и спокойно к этому относится, считая, что для своего возраста, я даже модно веду свою личную жизнь. Поэтому я могу совершенно четко объявить ему, что между нами появилась симпатия либо, если ты будешь категорически против этого, могу сказать, что пригласил тебя проверить электророзетки. Они на самом деле в ужасном состоянии — у меня все руки до них не доходят.
— Алексей, можешь не беспокоиться по поводу розеток и всего электрического, что есть в этом доме, я все сделаю. А Виктору представь меня как своего нового друга, — с небольшой долей наглости заявил я.
— О! Мы умеем быть ершистыми?!
— Ну, так как?
— Серый, ты чудо! Ты смог одновременно выбрать один из вариантов и тут же поставить перед выбором теперь уже и меня.
Я испытующе посмотрел на него, ожидая ответа.
— Хорошо. Новый друг, приятель, — сказал Алексей.
— Ну и на том спасибо! Хотя эти слова вряд ли обозначают одно и то же. Хорошо еще, что любовником не назвал, — усмехнулся я.
— Мы же с тобой еще не:, — начал было Алексей и осекся.
— А разве это возможно? Между друзьями? — подначивал я.
— Ну и острый у тебя язычок!
— Он не только острый, но и ласковый, — продолжал я подтрунивать над Алексеем.
На какой-то миг Алексей потерял дар речи и, собравшись с мыслями, ответил:
— Второго клоуна мне будет выдержать тяжело.
— Я легкий, ласковый и мягкий — засмеялся я.
Окинув меня взглядом, как будто видел впервые, Алексей произнес:
— Да, вот только с одной из "мягких" частей твоего тела я имел счастье уже познакомиться.
— Не хочешь познакомиться и с остальными? — почему-то вдруг перестав шутить, достаточно серьезно произнес я.
— Хочу, — тихо ответил Алексей, — и обязательно это сделаю.
— Обещаешь? — опять с улыбкой произнес я.
— Хоть к гадалке не ходи, Серый! — утвердительно кивнул головой Алексей.
В кухню ворвался Витька. Я уже успел понять, что все свои передвижения он сопровождает страшным грохотом и шумом, а его озорные глаза метают в окружающих искрящиеся лучики.
— А чего это вы тут делаете? — произнес он, ставшую классической, фразу из известного старого фильма.
— Пытаемся решить, кто будет готовить ужин, — ответил Алексей.
— И кто в выигрыше?
— Выиграл как всегда ты, — произнес Алексей, — мы с Сергеем в гостиной ждем через 20 минут тебя и твой ужин.
— Бать, — затянул было Витька, но, увидев выражение лица Алексея, быстренько замолчал.
Озорно козырнул, прикрыв левой рукой голову:
— Слушаюсь! И именно в такой последовательности! Через двадцать минут появлюсь я, а потом придет ужин! Ждите.
Мы уже повернулись, чтобы выйти из кухни, но, почувствовав, что Витька придержал меня за локоть, я отстал от Алексея.
— Серега! Ты чего? В батю моего втюрился?
И увидев, что я кивнул, шепотом попросил:
— Не обижай его никогда, пожалуйста.
Подтолкнув меня из кухни, он еще раз внимательно и серьезно посмотрел на меня.
— Успели объясниться? — почти утвердительно произнес Алексей, увидев меня, входящего в комнату. ***
— Серега, ты не стесняйся, — продолжил он, — хочешь музыку включи на свой вкус, хочешь телевизор посмотри, будь как дома. А я быстренько в душ сбегаю, Пока Витька на кухне будет возиться ты и сам успеешь ополоснуться.
И Алексей пружинистой походкой направился к выходу из гостиной, а я невольно залюбовался его фигурой. Пиджак он уже снял и был лишь в рубашке и брюках. За короткое мгновение я успел окинуть взором его широкие плечи, стройные длинные ноги, узкий таз и умопомрачительные ягодицы, плотно обтянутые брюками. Своим взглядом я, как оказалось, прожег в Алексее дырку, поскольку уже в дверях, он стремительно обернулся и, зная наперед, что я пожираю его глазами, улыбнулся и еле заметно подмигнул.
Алексей с минуту смотрел на меня, стоя в дверях, а я старался понять, почему он вызывает во мне такое сильное желание, чем поддерживает пламя страсти. В моей жизни были и другие мужчины, но ни один не притягивал так, как этот. Почему?..
Пока я приводил в порядок свои мысли и одновременно перебирал диски, перекладывая их с одного места на другое, так как понять, что это за диски не было никаких сил, Алексей появился вновь в гостиной в светло-голубых джинсах и белой футболке с коротким рукавом.
Я поразился удивительным переменам, произошедшим с его внешностью. И этого прекрасного мужчину я называл сорокалетним? Ему с трудом можно было дать лет тридцать, а по строению фигуры он мог дать фору и многим молодым парням. В момент нашей встречи я увидел его задумчивым, серьезным, деловым мужчиной, а сейчас передо мной стоял озорной парень. Я не смог подавить свое восхищение такому перевоплощению и произнес:
— Вот это чудо! Это ты, Алексей? Ты сейчас больше похож на старшего брата Виктора, а не на солидного, обремененного семейными тяготами отца.
Продолжая хитро улыбаться он подошел ко мне и, не говоря ни слова, притянул меня к себе и его губы резко, жадно приникли к моим губам. Стоило мне только ответить на его поцелуй и приоткрыть губы, пуская его язычок в неизведанную для него область, как Алексей издал сдавленный гортанный стон, хватка его рук ослабла, пальцы стали нежно гладить мои плечи. Теперь он целовал меня так, как будто мы были любовниками, встретившимися после долгой разлуки: Этот мужчина хочет меня, мелькнуло в моей голове. Я чувствовал это по движениям его тела, все плотнее прижимавшегося к моему телу, по напрягшейся мужской плоти:
Когда рука Алексея, скользнув по водолазке и джинсам, осторожно легла мне на ягодицу, я инстинктивно прогнулся так, чтобы его ладонь сильнее прижалась к соску. Я хотел принадлежать Алексею, так как никогда не принадлежал другим мужчинам, я хотел Алексея так, как никогда еще не хотел ни одного мужчину: Еще каких-нибудь несколько минут и я взорвался бы бешеным оргазмом, но Алексей, очень тонко уловил мое состояние и отстранился от меня. Голова моя шла кругом и почему-то я все время отводил свой взгляд от Алексея.
— Успеешь, Серый, в душ сбегать до ужина? — и когда я кивнул головой, продолжил, — я полотенце там уже приготовил. Только особо не задерживайся.
Выйдя из ванной, я увидел, что приготовления Виктора к ужину уже завершались, он быстренько разметал тарелки с неприхотливой закуской по журнальному столику и громко закричал:
— Девятнадцать минут пятьдесят девять секунд! Я перед Вами, господа! А вот и ужин! — и он широким жестом, продолжая весело дурачиться, пригласил нас к столу.
За медленными разговорами, текущими за столом, смысла которых я не понимал не в силу своей тупости, а лишь в связи со свалившимися на меня сегодня такими чудесными обстоятельствами, я вдруг почувствовал, как Алексей словно бы ненароком прижался мускулистым, жестким бедром к моей ноге, и это не замедлило вызвать в моей душе тревожно-сладкое волнение. Когда Алексей подался вперед, что дотянуться до бутерброда, каждое, даже малейшее, движение его тела тут же передавалось мне.
И если раньше я хотя бы пытался сделать вид, что улавливаю ход разговора и даже порой мне удавалось вставить одно-два слова, то сейчас я окончательно замолк, почти задохнувшись от переполнявшего меня томления.
— Батя, окажешь спонсорскую помощь? — спросил Виктор, с жалобным выражением лица и смеющимися глазами, прильнув к плечу отца, — я в клуб собираюсь с ребятами потусить, а от моей стипендии уже ничего не осталось.
— От твоей стипендии уже в первый день ничего не осталось, — пробурчал Алексей, — иди уж, как будто сам не знаешь, где наши деньги лежат. Бери, грабь, обирай до нитки, — уже шутя, добавил он.
Чмокнув отца в щеку, Виктор резко вскочил из-за стола и только чудом нам удалось вместе с Алексеем удержать некоторые из тарелок от неудержимого полета их на пол, поскольку, что-либо не задеть Виктор не в состоянии.