Люди разбились на пары и тройки и находились на почтенном расстоянии друг от друга. Было видно невооружённым глазом, что не все здесь раздеты наголо. Большая часть мужчин была в плавках, женщины же преобладали топлес. Где то 30% от всей массы были обнажены полност ью. Я обратил внимание, что возраст большинства находящихся на этом дик ом пляже, превышает пятьдесят лет. Это касается обоих полов. Мы выбрали себе место, мама расстелила покрывало, взятое из отеля, и начали потихоньку раздеваться.
Аня разделась первая, на втором месте оказалась мама, я же был последним. Повернувшись к ним задом, я снял с себя плавки. Когда я повернулся, Анька смотрела широко раскрытыми глазами на мои генеталии, мама же просто искоса посматривала на моё хозяйство. Насмотревшись на меня вдоволь, Анька понеслась к морю, мы же с мамой легли на покрывало загорать. Мама, одев солнечные очки, легла на спину, выставив солнцу своего бобрика. В промежности мамы все было подбрито очень красиво, небольшой бобрик, и ничего лишнего.
Я же лег на живот. Мама попросила намазать её кремом для загара. Конечно же я согласился. Мама перевернулась на живот и протянула мне крем. Выдавив крем из тюбика, я стал натирать им спину мамы. После спины я перешел на попу и ноги мамы. Я проделывал эту процедуру множество раз, но теперь я это делал сравнивая тела мамы и Тани. Они были приблизительно одного возраста, но мама выглядит намного моложе своих лет. Так же и тело мамы по упругости превосходило упругость тела Татьяны.
Когда я закончил мазать кремом спину, мама, повернувшись, подставила мне свою грудь. Вот здесь обычно она обходилась сама, без моей помощи. Ещё выдавив крем из тюбика, я стал аккуратненько размазывать его по маминому животу, медленно поднимаясь к груди, смотревшей на меня сосочками-вишенками. Мамина грудь на ощупь оказалась во сто крат лучше Таниной. Я с удовольствием натирал грудь мамы кремом, заодно наслаждался этим великолепием. На мои манипуляции мамины сосочки незамедлительно откликнулись.
Они набухли, стали тверденькими, вызывающе смотрели вверх. Продолжая намазывать грудь кремом, я получал колоссальное удовольствие, и нечеловеческое возбуждение. С маминых губ сорвался непроизвольный стон. Я посмотрел на её лицо, она лежала с закрытыми глазами, прикусив нижнюю губу. Тогда я выдавил ещё крем из тюбика, и опустился вниз по её телу, что бы намазать ноги. Когда я коснулся г ладко выбритого маминого лобка, по ней пробежала дрожь, и она легонько вздрогнула.
Лобок был выбрит начисто, но ниже был оставлен прекрасный бобрик. Этот вид меня завораживал. Я намазал кремом лобок, передние и наружные стороны бедер. Чтобы намазать бедра по внутренним сторонам, мне нужно было развести мамины ноги в стороны. Мне для этого пришлось приложить некое усилие, так как, мама не хотела их разводить, и немножко сопротивлялась. Но это незначительное сопротивление было приодалено, и я сразу же увидел причину такого поведения мамы. Её киска просто истекала соками любви.
Малые губки выглядывали из больших, как бы показывали мне язык, дразня и заманивая. Я начал намазывать кремом внутренние поверхности бёдер, и как бы нечаянно касался кончиками пальцев входа в святая святых. Мамины стоны усилились, за тем она резко свела ноги вместе и села на покрывале, обхватив колени руками. Её бил мелкий озноб. Мама посмотрела на меня глазами мне до сели не знакомыми, и поблагодарила за помощь. Анька ходила по берегу, собирая красивые ракушки и камешки.
Народу на пляже заметно прибавилось, и теперь располагались не так далеко друг от друга как раньше. Мама предложила свои услуги по намазыванию меня кремом, я согласился и лег на живот. Я был в крайней степени возбужденности, и лечь на спину не мог. Мама села сбоку от меня и стала нежно втирать крем в мою спину и ноги. Она помассировала мою попку, играя булками, и попросила перевернуться. На что я ответил категорическим отказом. На что мама засмеялась и сказала, не стоит стесняться моего возбуждения, все в порядке.
Она видела моё состояние, и ничего страшного в этом не находила. Я перевернулся на спину. Мама начала намазывать кремом мою грудь, путаясь пальцами в волосах. За тем стала опускаться ниже, и уже во всю намазывала кремом моего бойца. Он и так был готов к подвигам, а после маминых прикосновений, просто готов был взорваться.
Мама продолжала его ласкать руками приговаривая, давай миленький, разряди сь, а то Анчутка вернется и застанет тебя в таком виде, как то неудобно. Долго ждать не пришлось, я выстрелил себе на грудь и забился в лихорадке. А мама продолжала выдаивать моего бойца мне на живот. Потом она взяла влажную салфетку из своей сумочки, и аккуратненько все с меня вытерла. Ну вот, а ты боялся, сказала она, убирая салфетку в пакетик для мусора. Я лег на живот, пытаясь привести свои мысли в порядок. Мама лежала рядом на спине, подставив солнцу свою грудь. Мама сказала, — не беспокойся сынок, все в порядке! Когда ты намазывал меня кремом, то тоже доставил мне массу удовольствия, ты не мог этого не заметить, правда?