"Это бригада господина Лекко" шепнула рабыня-бригадир "двушке". "У них недокомплект по бригаде, "двойка" и "тройка" освободились, мы отдали свою "тройку" им."
"Понятно" ответила "двойка". "Так вот как Эренджуна стала "три" у нас".
"Ну да. Закон есть закон. Пришлось ее повысить из "четверок" , ответила бригадирша. "Другое меня беспокоит, ты скоро уйдешь, и она станет "два".
"Оооооо, сочувствую, хотя работает как заведенная, но вот подставит тебя, сама того, не понимая" покачала головой "двойка".
Перегрузив ящик, матрос отвязал канат и оттолкнул другое судное от борта. Рабыни подняли носовой и кормовой якоря, и взяв в руки весла начали грести по направлению к острову. Вскоре удалось поймать попутный бриз и распустив парус катамаран резво заскользил по вечернему заливу…
: На южной оконечности острова Кремпо находилась Фабрика, куда бригады сдавали свой дневной улов. На Фабрике ракушки сушили, перерабатывали и упаковывали для отправки покупателям. Вонь от гниющих моллюсков чувствовалась почти за километр, работали на Фабрике рабыни у которых наступили Дни Крови. Во время работы здесь им выдавали набедренные повязки, что было даже символично, та как на Фабрике знаков отличи нет, нет бригад, и "единичка" и "пятёрка" здесь равны.
На пирсе судно уже встречал Главный Надсмотрщик, рядом с ним стояли две рабыни, которые приволокли три вагонетки. На пирсе для удобства разгрузки был проложен рельсовый путь, который вел прямо в здание Фабрики. Поднявшись на борт Главный Надсмотрщик осмотрел и пересчитал ящики с уловом, написал что-то на бумаге и передал ее Надсмотрщику. Тот одобрительно кивнул головой, и дал указание разгружать улов. Рабыни и матрос при помощи грузовой стрелы погрузили ящики на вагонетки, помогли фабричным рабыням закрепить их и оттащить вагонетки внутрь Фабрики. После чего вернулись на судно.
Даже после сдачи улова работа девушек не закончена, и, хотя они уже еле-еле стоят на ногах от усталости и голода, но еще необходимо доставить Надсмотрщика в Запретный залив, где он живет. Запретный он потому, что сходить на берег там рабыням без разрешения Надсмотрщиков запрещено. Ослушавшихся, как и тех, кто пытался бежать ждала одна участь — виселица. Залив располагался с другой стороны острова, отделённый от остальной части острова густым лесом и скалами. На его побережье помимо домов Надсмотрщиков, также находилась вилла Хозяина Острова, куда он периодически наведывался. Только высадив Надсмотрщика катамаран доставит рабынь в Голубую бухту. Там они выгрузятся с лодки, надежно пришвартуют ее и только тогда вернуться в свои бараки.
Усталым шагом рабыни брели по песчаному пляжу в свой лагерь, Солнце уже село и на остров Кремпо опустилась ночь. В лагере было шумно, многие бригады уже вернулись, рабыни готовили ужин распространяя повсюду запах еды смешанный с дымом. Лагерь представлял собой три барака, расположенные большой буквой П вокруг длинного навеса с бамбуковых палок и накрытого большими пальмовыми листьями. Под навесом располагались небольшие печи, где каждая бригада готовила себе пищу, тут же рябом располагались вкопанные деревянные столы и лавки, за которыми рабыни ели. За приготовление еды в каждой бригаде отвечала рабыня номер "три" , которая, разведя в печи огонь принялась варить нехитрую рыбную похлебку. В это время "четвёрка" и "пятерка" пополнили запасы пресной воды из протекающего рядом с лагерем ручья. Вода необходима рабыням для питья во время лова ракушек, а также чтобы смыть с себя морскую соль, оставшуюся на теле по работы.
Пока младшие рабыни бригады хлопотали по хозяйству, а "двушка" приводила в порядок инвентарь для ловли, рабыня-бригадир отправилась "перетереть" замену рабынь в бригаду господина Юлли. Поначалу разговор не клеился, мол обмен не равноценный, но потом бригадирши ударили по рукам и договорились произвести обмен через неделю. Естественно, мнением рабынь, которых меняли словно мешки с ракушками никто не интересовался. Да и в жизни их мало что менялось, разве что жить они теперь будут в других бараках, да добывать ракушки с другого судна.
А в это время в соседней бригаде должно было произойти важное событие — в связи с уходом "трешки" будет проведен обряд повышения "четверки" и "пятерки" , и самое главное прибытие и клеймение новенькой. Их надсмотрщик уже прибыл, он стоял под навесом, рядом с столом где ели рабыни, а из печи уже торчали ручки четырех тавро. Вскоре на лодке прибыли четыре вооруженных винтовками стражника, один из стражников на веревке вел голую и лысую девушку. Новоиспеченная рабыня была невысокого роста, глядя на ее маленькие грудки казалось, что она совсем девочка. Все ее тело покрывали ритуальные татуировки, которые выдавали в ней уроженку материка. Подведя ее к надсмотрщику, стражник бросил рабыню на колени.
"Это твой новых хозяин, сука" произнес он и отдал поводок надсмотрщику. "Делай все что он скажет, хот будь моя воля ты бы давно болталась на виселице". Надсмотрщик знаком велел рабыне встать, осмотрел ее и приказал лечь на живот на лавку. Один из стражников сел на ее ноги, другой взял за руки. Надсмотрщик достал из печки добела раскаленной тавро с знаком трезубца и на несколько секунд прислонил его к левой ягодице рабыни. Раздалось шипение, запахло паленым и девушка вскрикнула. Затем также, надсмотрщик нанес на правую ягодицу тавро с цифрой "пять".