Когда Сергей вышел на завтрак, на столе, среди чашек и тарелок, стоял экран с переливающимися картинкам и звучала тихая релаксирующая музыка. Парень ещё не совсем проснулся и его взгляд как бы прилип к экрану. Через некоторое время на экране стали появляться цифры и зазвучал медленный голос его матери: "Ты расслаблен… Когда появится цифра "десять" , ты заснёшь, но будешь слушать мой голос и выполнять мои указания, пока я не скажу "сто"… Потом ты проснёшся и забудешь всё, что сейчас с тобой произойдёт…". Глаза у Сергея закрылись. Экран потух. Теперь уже живой голос Зои так же медленно внушал: "Через минуту ты откроешь глаза… Ты увидишь меня… Я — тётя Лена… Я приехала к тебе сегодня утром… Твоя мама уехала в город… Мы тобой одни на даче… . Ты будешь любить меня… Пойдём в спальню…".
***
Через час или два, после того как всё закончилось, Зоя сидела в кресле на веранде и размышляла о том, что она, почему-то, совсем не печалится о содеянном… Мысли у неё вначале "то путались, то рвались"… Но, постепенно, стали выстраиваться: "Об ЭТОМ знаю только я одна. А, значит, (по немецкой пословице) не знает никто. А раз никто не знает, значит — ничего не было!!! Не было! Не было! Не было! Раз не было, то нет никакого греха и грустить не надо! Всё нормально. Всё в порядке. Всё — хорошо! … А, если мне когда-нибудь захочется ещё разок (а может и не один) включить приборчик, то я это сделаю…".
*****
Зоя согласилась и, действительно, прилегла на диван. Но отдых не получился. В голове у неё всё время крутились вперемешку чёрный жеребец, сын тискающий Лену, подслушанные слова о ночном свидании, а возбуждённая фантазия дорисовывала какие-то совсем уж эротические сцены…
Сергей собрался на рыбалку. Сказал, что вернётся поздно, чтобы его не ждали к ужину. Он был весел. Объявил, что поедет на велосипеде к дальнему озеру и наловит там карасей, что рыбу положит в холодильник, и что завтра он будет спать долго.
— Меня не будите. Карасей приготовьте в сметане и лакомьтесь на здоровье…
Зоя лежала на диване лицом к стене и в ней нарастало возмущение. "Ну что это такое! Лучшая подруга шурымурничает с моим сыном. А может у них уже всё-всё было? … Рука на груди — это кое-что значит… Нет! Это нельзя пустить на самотёк. Надо что-то делать… Надо… Но, что? … И Лена, тоже хороша… Она же моя ровесница… Она же ему в матери годится… Правда, своих детей у неё нет… Может она не чувствует своего возраста? … Нет! Асё равно — так нельзя! Но, что же мне делать? … Что? …".
Зоины терзания прервала Лена. Она вошла с телефоном в руке и растерянным голосом сообщила, что ей только что позвонили из города. Оказывается, прорвало водопроводную трубу в квартире над Леной. Вода уже протекла в квартиру под Леной. Лене нужно срочно ехать.
— Зоинька, извини. Я сейчас уеду. Справлюсь с делами и, обязательно тебе позвоню. А дальше — будет видно.
— Да, Леночка, нужно ехать. Извини, но я не смогу тебя проводить — у меня что-то разболелась голова. Когда сможешь, позвони. Я буду ждать.
Зоя вдруг осознала, что внутри неё возникло какое-то неприязненное отношение к своей подруге… Из-за этого Зоя и не захотела её проводить.
Когда Лена ушла, Зоя подумала, что Ленин отъезд, по крайней мере, сделает невозможным то ночное свидание, о котором она случайно узнала… А это, уже само по себе, улучшение ситуации. Ведь мысли о том, что ТАМ должно было произойти, угнетали и пугали Зою с момента подслушанного разговора. Однако, не все проблемы исчезли с отъездом Лены. С Е Р Г Е Й!!! Надо как-то ему объяснить, что любовная связь с маминой подругой — это не хорошо… Теперь мысли у Зои пошли в новом направлении. "Как отвадить Сергея от блудливых похождений в мамином окружении? Поговорить? Сказать, что так не надо делать? А подействуют ли слова, когда гормоны бурлят и требуют разрядки?
Хорошо бы устроить ему небольшой, но достаточно шокирующий стрессик, чтобы он хотя бы отстал от Лены… Но как это реализовать? Может явиться к ним на свидание в такой момент, когда уже невозможно будет сказать, что у них просто невинная беседа? Нет. Сейчас уже не получится. Лена то уехала… Допустим, я приду вслед за ним ночью в столовую и спрошу: "Что это ты здесь делаешь ночью?". А он ответит, что пришёл попить водички… На этом инцидент исчерпан… Всё… Нет. Надо как-то по другому… Но как? А что, если я лягу на диван в столовой вместо Лены? Вот он придёт в темноте, начнёт нащупывать, думая, что здесь лежит Лена. А тут я зажгу свет — и вот, пожалуйста, готов стрессик! Тут ему не удастся отпереться от факта сексуального домогательства. И, надеюсь, он отстанет от Лены… Да. Так и попробую… По крайней мере, последующий разговор не будет беспредметным… Да.".
Сергей вернулся поздно — уже в темноте. Зоя лежала в постели и пыталась читать журнал "STORI". Но напряжение, давившее на неё весь день, не давало вникнуть в смысл статьи. Если бы кто-нибудь спросил её о чём та статья, которую она сейчас читает, Зоя не смогла бы ответить. Когда Сергей поставил велосипед в сарай и положил пойманную рыбу в холодильник, Зоя встала и вышла к нему, чтобы покормить его ужином. Пока сын кушал, Зоя не сказала ему об отъезде Лены. Потом Сергей пошёл спать на веранду, а Зоя быстренько помыла посуду, погасила свет и через окно тихонько пробралась в столовую, где улеглась на диван и, с замиранием сердца, стала ждать дальнейших событий…
Однако, долгое напряжение дня не прошло бесследно. Зоя незаметно для себя погрузилась в какие-то видения. Опять вокруг неё прыгает чёрный жеребец, опять она видит огромную дубину. Ей одновременно и страшно и хочется ощутить эту дубину внутри себя… Жеребец проводит мягкими губами по её грудям, охватывает их и слегка мнёт… Желание становится настолько невыносимым, что Зоя, чувствуя себя кобылой, готовой к спариванию, встаёт на четвереньки и оголяет задницу, подставляя жеребцу промежность…