Ничто так не сближает родственников, как смерть одного из них. c
Прошло два месяца. Сестра за это время ни разу не приехала. Мы несколько раз списывались в интернете и разговаривали по мобильнику. Но случай, хоть и не столь приятный, дал нам возможность встретиться снова. Умер родной брат моего покойного деда.
Нам с сестрой он был не сильно знаком, да и вообще он был странным человеком. Жил в маленькой комнатке на окраине города, постоянной работы ни когда не было, перебивался небольшой подработкой. Выпивал, иногда пропадал по несколько недель. Жены и детей тоже не было, поэтому организация похорон легла на плечи двух оставшихся сестер и племянников.
Вечером, в день смерти, та часть родни, которая организовывала похороны, стала собираться в его доме. Этот старенький домик он купил несколько лет назад и собирался переезжать в деревню. Отец встречал родственников с автобуса и отвозил в его дом. Все дружно занимались уборкой.
Сестру попросили приехать, только ради того, что бы помочь. Отец встретил ее с автобуса и привез к нам домой. Я вышел встретить их на улицу.
— Я поехал помогать, — сказал отец, — когда готовы будете, возьмешь материну машину, и приедете.
— Но как? — удивился я.
— Да ладно, не ссы, — сказал отец, — здесь два километра, никто не поймает.
— Ну ладно! — обрадовался я.
Отец уехал, я посмотрел на сестру. На ней короткое черное обтягивающее платье, черные колготки, черные сапожки и белоснежное пальто, которое расстегнуто.
— Ну ты прям траурно одета, — сказал я.
— А что не так? — сказала Олеся, — вся в черном. Тебе не нравится?
— Мне очень нравится!!!
Сестренка улыбнулась и чмокнула меня в щеку.
— Пошли домой, — сказала она.
Мы поднялись в дом, я помог Олеське снять пальто. Она, пошла в мою комнату, переодеваться, я зашел за ней. Усевшись на диван, я внимательно наблюдал за сестрой. Она развязала пояс и стала поднимать платье, оголяя бедра и сексуальную фигуру.
— Хочется? — спросила Олеся, сняв платье.
— Очень, — сказал я.
Олеська подошла ко мне и уперлась в мои ноги. Я положил руки на заднюю часть бедер и провел вверх, до попы. Ладонями я сжал сочные половинки и потянул сестру. Она встала коленями на мои колени. Я, прижал ее к себе и поцеловал животик. Ее запах пленил и возбуждал. Я схватился зубами за край ее трусиков и потянул вниз.
— Ну хватит уже, — сказала Олеська.
Она ловко вырвалась из моих объятий. Олеська взяла свой пакет, достала джинсы и надела их. Они были очень узкие и возбуждающе обтягивали попу и ножки. Я встал, подошел к сестре и взял ее та талию.
— Ты не представляешь себе, как я тебя хочу, — сказал я.
— Представляю, — тихо проговорила Олеся.
— Ты испытываешь то же самое?
Олеся приложила палец к моим губам.
— Тише, — сказала она.
Я засунул руки в задние карманы ее джинсов и прижал к себе. Олеська обняла меня и положила голову на грудь. Мы стали медленно кружить по комнате.
— Так романтично, — сказала она.
— Ага, — сказал я, сжимая круглую попку через джинсы.
— Не хочется останавливаться, — тихо шептала Олеся, — но надо ехать, не для этого мы встретились. Я легко поцеловал сестру в губы и отпустил. Олеська надела футболку с длинным рукавом, и мы пошли вниз.
Через двадцать минут мы приехали на место. На улице уже стемнело. Мы вошли в дом, все сидели в зале и разговаривали на свойственные событию темы. Мы поздоровались и сели на диван. Весь вечер мы вспоминали дядю Сашу и много еще чего. Он нам с сестрой был особо не известен, поэтому мы в основном слушали. После полуночи мы с сестрой и родителями поехали домой.
Утром следующего дня я с отцом занимался организационными вопросами. Олеська с матерью уехали в город за продуктами.
К пяти часам вечера мы закончили все дела. Мать и сестра вернулись из города и привезли тетю Таню, маму Олеси, и ее восьмилетнюю дочь машу. Все вместе мы поели, и родители с тетей Таней уехали готовиться к похоронам и поминкам. Сестру оставили с нами — мною, моим братом и ее дочкой. Я, конечно, не нуждался в опеке, но желание провести ночь со стариками не было. А тот факт, что я остаюсь с сестрой, меня очень радовал. Олеська переоделась и снова меня порадовала своим видом. Очень короткие белые шорты, еле прикрывающие попу и узкая розовая маечка.
Брат засел за компьютер, мы с Олесей и Машей смотрели телевизор. Большинство своего внимания я уделял сексуальному виду сестры. Маша играла на полу и у нее что-то не получалось, сестра подошла помочь ей и нагнулась. Шортики буквально врезались в ее сексуальный зад.
— Огонь, — сказал я.
Олеся вернула голову и улыбнулась. Через минуту Маша попросилась в туалет и убежала.
— Раньше ты себе такого не позволяла, — сказал я.
— Чего именно? — сказала Олеся, садясь на диван.
— Такой одежды!
— Ну, у тебя на меня раньше и не стоял, — улыбнулась сестра.
— Отчего же, еще как стоял.
Олеська поправила свои шикарные белые волосы, повернулась ко мне и закинула ногу на ногу.
— Раньше я не пыталась тебе понравиться, — сказала она, — я же не для всех так одеваюсь.
— Ты мне очень нравишься, — сказал я.
В комнату вбежала Маша, и мы сменили тему.
Незаметно пролетело время, и на часах уже было десять часов. Олеська стала укладывать дочь спать, я поднялся наверх, в свою комнату. Через двадцать минут ко мне пришла сестра. Я подскочил к ней, сразу же, как она вошла в комнату. Я взял ее за талию, прижал к себе и поцеловал в губы.
— Не спеши, — сказала Олеся, — у нас еще вся ночь впереди. Сейчас еще брата спать уложим и можем заниматься, чем захотим.
— Машка спит?
— Ага, на удивление быстро уснула.
Олеська легла на мою кровать, я лег рядом с ней. Сестра взяла мою руку и положила себе на бедро. Я стал двигать рукой вверх вниз.
— Сегодня я вся твоя, — сказала сестра, — обещаю. Надо будет только родителям позвонить.
— Разрешения спросить? — засмеялся я.
— Какой же ты еще дурачок, — сказала Олеся, — мой любимый дурачок.
Я ни чего не ответил, просто отпустил сестру и уставился в потолок. Мы около получаса лежали, молча, почти не двигаясь.
Через некоторое время Олеська побежала вниз, проверить моего брата и дочь.
— Спят, — сказала сестра, вернувшись в комнату.