Пахан пожал плечами, и с них посыпались ручьи застоявшейся перхоти, его шея освободилась, она оказалась алой, и на ней стали видны синие, выпирающие вены и широкие белые, словно смерь, шрамы — от тех ядов, которые довелось пахану выпить за несколько тюремных жизней.
В твоем кулаке вдруг оказался его указательный палец, ты распрямил ладонь, и расщепленный на три части ноготь прочертил на ней несколько линий.
— смотри, это складка нетопыря, ее обладатели живут лишь между ночью и днем.
вторая складка — помет собаки, он говорит, что твоя верность будет обоюдной обузой.
а третья — ведьмин круг. Он замкнут дважды; даже если ты сумеешь вырваться в первый раз, то во второй раз тебе все равно придется уступить.
ты не понимал тогда очень многого, ты не знал, что не стоит верить людям с красными шеями, особенно если у них несколько ногтей на одном пальце, но чувства твои говорили, что пахан лжет лишь тебе и говорит правду всем остальным заключенным.
— я вижу, ты готов.
пахан встал, и мушиный нимб, кружащийся вокруг его головы, разлетелся.
Подойдя вплотную, он водрузил ладони тебе на плечи и, без видимого усилия, приподнял тебя.
Жители камеры, все, смотрели на вас. Они уже сжимали в кулаках свои гениталии, и по твоей спине неспешно поползли мурашки. Даже в бане ты не видел одновременно такого количества пенисов.
— Чтобы услышать звук своей женской половины, тебе надо нагнуться:
одним махом пахан сдернул с твоих чресел брюки с трусами и повалил лицом вниз на свои нары.
— я буду в меру нежен и в меру груб. Женская спина — это прекрасное произведение природы, ее нельзя спугнуть, иначе она может спрятаться в позвоночник, как в раковину. Ее нельзя слишком сильно приманивать, ибо она может превратиться в ртуть и стать ничьей.
ты смотрел в пол и видел стоящие на полу свои колени, стреноженные тканью брюк, между которыми уже пристроились колени пахана.
обеими руками он развел твои ягодицы и плюнул тебе на анус. Все в тюрьме замерло.
пенис пахана вонзился в твой анус. Зеки, выпустив проклятия и вздохи, камнями попадавшие на пол, принялись сосредоточенно работать руками.
чужая плоть ринулась в твой кишечник, страшная, дерево пола и камень потолка скрестились вокруг твоих глаз. Сегодня был четверг — день лишних утрат. Он стоял довольный, получив причитающуюся ему жертву, и больше не собирался никого тревожить.
мастурбирующие зеки орошали семенем матрасы, и когда оно кончалось в одном пенисе, тут же принимались за другой.
ты, подчиняясь ритму движений пахана, понял, что твоя спина уже жила своей жизнью, а ты не мог даже посмотреть, что же там, за ней, потому что это было уже чужим тебе.
вдруг пахан замер, его пенис, содрогнувшись, изверг обжигающую сперму, и в тот же миг завершившейся бесконечности ты понял, как женщина понимает, что беременна, что в тебе начал зреть плод…