— Слушай, Вер, — подала глухой голос Катя, продолжавшая лежать плашмя, раздвинув ноги, — ты как его вычислила?
— Кого?
— Да красавца этого. Почему именно на него указала?
Вера хотела соврать, что сердце подсказало, что чутье взыграло… Но, в конце концов, кого она пыталась обмануть? Женщин, с которыми знакома больше двадцати лет?
— Не знаю, девчонки. Просто повезло.
— Еще будем? — стараясь придать голосу нейтральную интонацию, спросила Аля.
— Было бы неплохо. Хотелось бы, — одновременно ответили подруги.
— Позвать его?
— Пусть попоет. Мне еще несколько минут надо, чтобы очухаться.
— У нас будет та же проблема.
— Какая?
— Чтобы встал. Опять выдохнемся, пока поднимем.
Подруги переглянулись.
— Ну что, тройной минет? — спросила затейница Аля.
— У меня это будет первый опыт, — после паузы выдавила Вера, — Меня мужики втроем имели, это было. Но не наоборот.
— Надо расширять сексуальный опыт, — тяжело поднялась с кровати Катя.
— Мы и так его сегодня уже расширили. Дальше некуда.
— Длиннее некуда.
— Ага. И толще.
— Похоже, другого выхода нет, — подвела итог Аля.
— Аль, выпить бы чего.
— Тебе покрепче?
— Да нет, сочку бы.
Хозяйка нажала кнопку внутренней связи:
— Лена, принеси соку холодненького. Поставишь на стол в кабинете. В гостиную не заходи.
— Хорошо, Альфия Айратовна.
Вера и Катя уже давно привыкли и к технической оснащенности особняка Орловых, и к вышколенности прислуги.
Через минуту зашел Витя. Брюнетка была по-прежнему в своем легком халатике, но уже не завязанном пояском, и при ее движениях легкие полы широко распахивались, скрывая только руки и плечи, и почти не скрывая остальное. Более того, ее небольшой бюст и аккуратно подстриженный лобок, выглядывая из-под халатика, выглядели необычайно соблазнительно, и взгляд Вити почти не мог оторваться от этих картин. Вера вновь надела свою огромную майку, больше напоминающую балахон. Майка прикрывала ее бедра чуть ниже промежности, а в широкий ворот бюст просто выпал бы, если бы не был столь велик. И лишь Катя щеголяла нагишом, отчасти потому, что у нее не было подходящей домашней одежды, а отчасти потому, что она, как и Аля, осознавала привлекательность своей слегка увядшей, но вполне гармоничной девичьей фигурки.
*****
То, что Аля достигала усилиями целой армии блюстителей ее красоты, Катя брала у самой природы. Правда, в последнее время она с сожалением замечала, что все меньше мужчин оглядываются на нее в людных местах. Ходить в ее любимых мини-юбках и обтягивающих сорочках становилось все менее естественным. Жизнь с одним любовником, пусть и молодым, начинала ее тяготить: ей хотелось, как в молодости, притягивать, очаровывать, соблазнять, влюблять в себя, и она даже не могла отказывать себе в удовольствии заводить быстрые интрижки на одну-две ночи.
Ее сожитель, похоже, если и не знал об этом, то догадывался, но сделать ничего не мог — это она давала ему и кров, и свое аппетитное тело, и он понимал, что она ему нужнее, чем он ей. Но даже эти случайные любовники в жизни Кати появлялись все реже и реже: молодых отпугивал ее возраст, а старых, в свою очередь, она сторонилась сама. И вот теперь буря эмоций, порожденная неутомимым бродягой, увлекла ее, и она ни на что не променяла бы эти переживания…
Витя, как и в первый раз, нерешительно переминался с ноги на ногу у двери. Но по сравнению с прошлым разом изменилось многое, и не только облачение женщин. Все стали более раскованными, смелыми, жадными, бесстыдными.
— Ну что? — с легкой улыбкой спросила брюнетка, — Готов?
— Ну, — кивнул Витя.
— Снимай халат и ложись, — кивнула Аня на кровать.