— … Марина это к тебе…
— Чего?
— Марин, ты домашку сделала?
— Ещё вчера, а что?
— Дай списать, пожалуйста. В голову ни чего не лезет, а завтра в театр…
— По какому предмету?
— По всем.
— Ох! Хитренький какой, я значит решала, мучилась, а он значит дай списать и всё!
— Марин, я же первый раз у тебя прошу, больше не буду просить, честное слово! Я тебе мороженное куплю.
— И две жевачки "Ну погоди"!
— Хорошо! А если не будет?
— Тогда пачку клубничных.
— Хорошо, спускайся ко мне минут через двадцать, у меня нет никого.
— Стой! В магазин пойдёшь, выбрось пожалуйста мусор по дороге.
— Хорошо, давай. За одно и свой выброшу…
— Мам, я Олежу мусор попросила выбросить. Он в магазин сейчас пойдёт. Попути…
— Ой, Олежка, ты в магазин… Марин сходи с ним, мне майонез нужен, ну и так, молочка, сыра, сосисок, если есть… Хлеб-батон возьмите. Олежка поможет тебе донести. Поможешь Олеж?
— Конечно, Ольга Николаевна.
— Какой хороший мальчик…
— Мам, мы потом заниматься к Олегу пойдём. У него примеры не решаются.
— Олеж, а родители против не будут?
— Нет, не будут, Ольга Николаевна.
— Ну и хорошо, позанимайтесь тогда…
— Мам, дай на мороженное!
— На и Олежку угости…
Взяв у Марины мусорное ведро, зашёл за своим, закрыл дверь и вышел из подъезда.
— Сегодня купишь мне две "Ну погоди", мороженное купишь завтра, в театре.
Безапелляционно заявила выходящая следом Марина.
— Я больше двух не съем! Ты ведь угостишь меня своим? Я угощу тебя, а ты угостишь меня! Правда?
— Конечно Марин… Мне сейчас не до мороженного.
— А что случилось?
— Да ничего, просто голова болит и не думает.
— Может ты заболел… Ты знаешь, я так боюсь на мусорку ходить! Один раз подхожу ведро выбрасывать, а там крыса сидит и на меня смотрит. Я еле убежала… Ты крыс боишься?
— Нет.
Соврал я.
— Здорово, а я очень боюсь.
За разговором, мы подошли к мусорке и я, показывая собственное мужество, сразу высыпал ведро в бак. Родители говорили всем, подходишь к баку, сначала по стучи по нему, крысы испугаются и убегут. Для этих целей стояла специальная палка. Но я же смелый… А крыса была… Три крысы! Которые выпрыгнули и ломанулись в разные стороны. Три жирные крысы! Не был бы я в таком чаморном состояние, я бы описался от страха. Но шок+недосып, реакции не было ни какой, я увидел крыс, когда они уже убегали. Марина описалась. На дворе март месяц… Я довёл испуганную одноклассницу до подъезда.
— Олеж, можно я у тебя колготки постираю? Ты ведь сказал, что у тебя ни кого дома нет! А то мама ругаться будет, она всегда ругается если я писаюсь на улице!
Мне было абсолютно всё равно…
— Конечно, давай записку в магазин…
В магазине все старались отовариться с утра, пока всё свежее. Поэтому очередей не было, я быстро купил всё по списку и вернулся к дому. Опять же плохо соображая, я поднялся к Марининой квартире.
— А где Марина?
Тут я понял, что на косячил и попытался исправить ситуацию
— Она там, Вику встретила, сейчас подойдёт.
— А ты значит, как настоящий пионер, помог девочке и занёс все тяжести в квартиру.
— Да, Ольга Николаевна. Я пойду… -Стой! Возьми тогда Маринин портфель. Там все её учебники и тетради. Вы сколько планируете заниматься?
— Незнаю… Может час, может полтора.
— Вы позанимайтесь пожалуйста два часика. Потом можете сходить погулять, воздухом подышать. Хорошо?
У Ольги Николаевны был какой то не естественный блеск в глазах. Не хочу, что бы вы подумали что то плохое…
— Хорошо, Ольга Николаевна. Я пойду.
— Стой! Мороженное забыл. И жевачки две. Это ты Марину купил угостить?
— Да, Ольга Николаевна.
— Какой хороший мальчик! Ну иди. Не спешите, погуляйте хорошо!
— Марин, твоя мама сказала, что мы можем два часа делать уроки, а потом ещё погулять и не спешить.
— Ты отнёс всё домой, здорово. И портфель принёс, молодец. За два часа колготки точно высохнут.
И тут я увидел её ноги… Я видел её ноги на физкультуре. Я видел её ноги летом на озере, я много где видел её ноги. Но смотрел я на них первый раз!!! Что то в моей голове встало на место. Не знаю, на то ли место что нужно. Но туман, окутавший мой мозг, после этой безумной ночи, начал рассеиваться. Марина разместилась полулёжа на кровати моей сестры и принялась диктовать мне домашку. Буквы и цифры двоились у меня в глазах, после каждого робкого взгляда, брошенного на её голые колени. Когда вся домашка была сделана и оставалась только история, я всё таки спросил.