И опять моя жизнь сделала крутой поворот — дни летели, как минуты. Я настолько увлёкся новым делом, что даже для Старушки оставалось мало времени: в бассейн и на английский она ездила сама, да и на домашние совместные купания было времени в обрез: мы устраивали помойку сразу после школы, но — без излишеств, вся помойка с гонкой занимала максимум сорок пять минут — один урок, считай. Тем не менее, мы не сговариваясь решили, что кончать будем дважды и второй раз — друг другу в рот. Так и пошло. После помойки я звонил водителю со своего мобильника и он вёз меня на очередной объект. Хозяйство у Арсена Арутюновича было огромное, некоторые объекты, например, мотель с рестораном — бывший санаторий, был километров в сорока от города, поближе к горам, в лесу у озера. Там я тоже провозился до вечера, по команде водителя меня там же вкусно покормили по окончании работы.
Обычно я возвращался домой почти одновременно с мамкой, Старушка ждала нас к ужину — у неё всё было готово, она даже старалась накрыть стол покрасивее: салфетки делала веером, её мать научила, вилки, ложки выкладывала, как на картинке. Старалась. Фужеры для сока она заранее намывала с мылом и они сверкали, как чешский хрусталь. Действительно, она мне как сестра, а мамке — как дочка. Она уходила к себе домой только переночевать, даже уроки она часто делала у нас сразу после школы. Иногда оставалась ночевать, позвонив в кафе и предупредив свою мать. Та никогда не возражала. Как я понял, новый хозяйчик, Мамед серьёзно на неё запал — уж чем она так его увлекла — их дела, но из невнятных намёков, что Старушка выудила из своей матери, неожиданно пригодились уроки всё того же Карабаха-барабаха, Мамед иногда подступал спереди, но чаще всего — сзади.
Размеры там были, повидимому, нормальные, человеческие. Да и отношения складывались вполне человеческие. По крайней мере, трусы ей можно носить теперь всегда, если хочет. И вообще он любит повозиться в постели как следует, не то, что Карабах-барабах: отодрал раком, вынул и ушел. Нас это касалось только в том смысле, что у её матери по жизни всё нормально, помощь не нужна, ни Старушкина, ни моя. Мамка моя сделала ей новый паспорт, организовала временную регистрацию — теперь все их документы хранились у них в комнате, у Элеоноры Михайловны.
Постепенно Бусловы обзаводились собственным хозяйством — у них была, наконец, своя посуда, не кафешная, своё постельное бельё и всё такое. Старушка сказала, вытаращив глаза, что её мать даже косметикой обзавелась всякой — во дела! Помада, карандаш и тушь, прикинь. Что ж, это хороший знак — наконец-то она почувствовала себя женщиной, а не бессловесным существом. Я это дело запомнил и спросил у подруги — а когда день рождения у её матери? Оказалось, скоро, в декабре. Возьмём эту мысль на карандаш.
Больше двух недель у меня ушло на все компьютеры компании Арсена Арутюновича. Почистил и поставил нормальную защиту и на его домашний ноутбук — уже в самом конце, когда закончил с фирмой. В результате я заработал с премиями и всё такое почти две с половиной тыщи — колоссальные деньги! Я чувствовал себя неприлично богатым человеком. Но сколько я голову не ломал — ничего интересного — на что можно потратить деньги — я не придумал. Ну, к весне я наметил купить себе новый велик — крутой, давно хочу горный, настоящий. А всё остальное — полный комплект. Мобильник у меня подаренный — отличный. Компьютер — проапгрэйдил недавно, всё меня устраивает. Я размышлял про ноутбук, но решил, что пока он мне не очень нужет.
Может, потом. Поэтому я стал вплотную размышлять о подарках на Новый год для своих женщин. Мамке я решил купить что-нибудь из золота, а что! Потяну легко некрупную вещь. Главное — чтобы красивая была. Кольцо с камнем? Но нужно знать мамкин размер — а как узнать? Я решил — кулон с цепочкой, то, что надо. Старушке я решил подарить куртку потеплее и поярче — то что она сейчас таскает — невзрачная и не очень тёплая, простудим девушку. И я решил — яркие колготки потеплее и яркую тёплую куртку. Будет в костюм с моей красавицей — аляской. Побывав в ближайшем ювелирном и посмотрев на товар, я слегка скис — ничего выдающегося и к тому же золото у них какое-то слишком самоварное. Несолидно. Как-то после школы в очередной раз я был в гостях у Ашотика, помогал ему освоиться с какой-то программкой, типа Эксель. Ашот сидел за монитором, усваивал мой урок, а я сидел в кресле, размышлял о своих делах, когда вошел Арсен Арутюнович. Поздоровался.
О чём так задумались, молодой человек?
Я очнулся, встал — а кстати, Арсен Арутюнович, вы наверное сможете мне подсказать: я хочу на Новый год своей мамке подарок сделать, вот решил подарить ей золотой кулончик на цепочке, но ничего не смог выбрать. Какое-то золото некрасивое в магазинах. Может, вы подскажете правильный магазин?
Дима, вы обратились точно по адресу — и подскажу и покажу и помогу выбрать. Заканчивайте ваши дела, молодые люди и когда будете готовы — дайте знать и мы сразу отправимся за подарком. Это же святое дело — подарок маме!
Отлично, Арсен Арутюнович, я только домой смотаюсь за деньгами.
Не суетитесь, молодой человек — вы же вполне кредитоспособны. Вычтем из ваших будущих гонораров и все дела, никуда мотаться не надо.