Он ничего не ответил, только ускорил движения губ и языка. Спуская, я сильнее задвигал бедрами, и вскоре до последней капли излился ему в рот.
— Понравилось? — спросил Дэвид, проглотив мои сливки.
— О Дэвид, это было ВОСХИТИТЕЛЬНО, — ответил я, приходя в себя. — Никогда не испытывал ничего подобного. Я всегда предполагал, что в первый раз будет здорово, но даже не представлял насколько. Огромное спасибо.
Мы смотрели друг другу в глаза, и он поглаживал мой обмякший член. Приподнявшись, я поцеловал Дэвида и ощутил вкус своей спермы на его губах. Спустившись вниз к промежности, я нащупал его набухший член. Ох, и здоровый же он! Не меньше восьми дюймов в длину и толстый как мое запястье. Толкнув Дэвидя на спину, я прижался ртом к его натянувшему шорты органу. Когда мой язычок коснулся головки, Дэвид вздрогнул.
— Дэвид, пожалуйста, вытащи его, — попросил я.
— Терри, ты вовсе не должен этого делать.
— Знаю, милый, но я очень хочу пососать его.
— Ты уверен, любовь моя?
— Дэвид, твоя подружка хочет тебе пососать пипиську, и она желает этого прямо сейчас.
Он привстал и спустил шорты до колен; мощный ствол выскочил наружу. Обхватив его рукой, я задвигал ею вниз и вверх. Дыхание Дэвида участилось, а когда я сжал губами огромную головку, он застонал. Медленно его орган погружался в мой рот. Я даже сам удивился, как много мне удалось взять в рот. Потом я задвигал головой "туда — сюда", поначалу медленно, потом так быстро, как мог. Дэвид стал подмахивать, еще глубже заталкивая член мне в горло. Скоро мое лицо погрузилось в густые заросли на его лобке. Блин, такой огромный член, но я заглотнул его весь. Да, Терри, ты прирожденный хуесос, мелькнула у меня мысль. Движения бедер Дэвида становись все быстрее и быстрее, я чувствовал, что он сейчас спустит. И вот струя за струей его сперма потекла в мой рот. Ее было так много, что она растеклась у меня по подбородку. После того, как вы пил последние капельки, обмякший член выскользнул изо рта. Положив голову на живот Дэвиду, я посмотрел на него, улыбнулся и спросил:
— Ну как?
— Девочка, да ты нереально сосешь? — ответил он. — Фантастика. Кто тебя этому научил?
— Все получилось само собой. Как только я взял его в рот, то уже точно знал, что нужно делать. Никогда раньше я ничем подобным не занимался.
— Никогда? — недоверчиво переспросил Дэвид.
— Да. Все ждал своего единственного и неповторимого.
— Ну и как, Терри, гожусь я на эту роль?
— Я люблю тебя, Дэвид. У меня такое чувство, словно, всю жизнь любил тебя. Ты даже представить не можешь, как Дженни обрадовала меня, рассказав, что ты гей, и я тебе очень нравлюсь.
Он обнял меня и крепко поцеловал. Все щеки и подбородок у меня были в его сперме, но я гордился тем, что сделал. Когда Дэвид начал снова ласкать мой член. Я услышал, как кто-то подошел к нам.
— Дэвид, — раздался голос Кэти, — Мама Терри только, что позвонила Дженни на пейджер. Нам лучше ехать в мотель, Дженни нужно привести себя в порядок и, как я вижу, Терри тоже.
Мне было слегка стыдно, что предстал перед Кэти в таком виде. Нагнувшись, я натянул трусы, а Кэти помогла мне подняться. Она попридержала мою юбку пока, я укладывал свой членик поудобнее, а потом надел колготки. Я поблагодарил ее за помощь, а потом мы втроем пошли обратно в машину.
Остановился Дэвид возле бензоколонки, примерно, в миле от мотеля. Дженни и я вылезли наружу. Немного нервничая, я взял ключ от мужского туалета.
— Мисс, — обратился ко мне мужчина за прилавком, — Вы по ошибке взяли не тот ключ.
Я с улыбкой принял от него ключ от женской уборной. Ох, и переволновался же я. А он даже и на мгновение не усомнился, что имеет дело не с девушкой. Мы с Дженни вошли в туалет, и она сказала:
— Терри, как же я ее люблю. Я имею ввиду, по настоящему люблю. Она восхитительная. Даже поверить трудно в то, что она со мной делает.
— Знаешь, когда я видел вас вместе в последний раз, все выглядело так, будто Кэти собирается съесть тебя на обед, — засмеялся я.
— Боже мой. Это что-то невероятное. Я, должно быть, раз сто кончила. Она просто на небо вознела меня своим язычком. Я думала, что мое сердце просто не выдержит.
— Искренне рад за тебя. Она очень милая, правда?
— Да, очень. Кстати, а ты, я вижу, тоже повеселился. Так, так, что это у нас? — она стерла с моей шеи чуть подсохшую каплю спермы Дэвида. Посмотрев на себя в зеркало, я увидел, что почти вся помада стерлась, и, вообще, от макияжа осталось одно воспоминание.
— Значит, ты у нас маленькая вафлистка? — осведомилась Дженни
— Блин, у меня едва получилось. Знаешь у него огромный член, а когда он кончил, то я думал, что захлебнусь.
— Ну и ты проглотил ее?
— Сколько смог. Казалось, он никогда не закончит, поэтому много вытекло у меня изо рта. На свитер что-нибудь попало?
— Совсем немного. Я сейчас вытру.
Она взяла гигиеническую салфетку и вытерла сперму со свитера. Мы снова намазюкались, и, отдав ключ, вернулись к машине. Кэти и Дэвид ждали нас снаружи. Мы обнялись с ним, и он поцеловал меня. И если бы кто-нибудь нас видел нас, он в жизни бы не сказал, что это целуются два парня. Когда же мы, наконец, оторвались друг от друга, я увидел, что Кэти и Дженни тоже целуются. И вдруг кто-то завопил:
— Гля, пацаны, лесбюшки.
Кэти повернулась к машине, стоящей возле нашей. В ней было четыре парня, орущих Кэти всякую похабель. Я услышал, как Дженни попросила ее сесть в нашу машину, но она уже подошла к парням.
— Верно, мудаки, мы лесбиянки. А почему бы вам теперь не вылезти из машины и не повторить все то говно, которое вы сейчас нам кричали.
К этому времени Дэвид уже стоял возле сестры. И вдвоем они представлял довольно весомую угрозу. Дэвид был ростом шесть футов и весил не меньше двухсот фунтов, Кэти была такая же высока я крепкая, как и брат. Оценив ситуацию, парни смылись. Джени подошла к Кэти и взяла ее за руку.
— Поехали отсюда, милая, — сказала она.
Мы поехали в мотель. Кэти все еще была очень рассержена, и Джени старалась ее успокоить.
— Лапочка, забудь ты о них. Это же полные придурки.
— Я знаю это, Дженни, но они вывели меня из себя. Я не хочу, чтобы черт знает кто, так отзывался о моей девушке.
— Кэти, я так тебя люблю. Ты даже не представляешь, как сильно.
И скоро они снова стали целоваться. Я посмотрел на Дэвида и улыбнулся, он улыбнулся в ответ.
*****
До мотеля мы доехали в полном молчании. Отец Дэвида ждал нас на стоянке. Мамы нигде не было видно, и я забеспокоился.
— С вами все в порядке? — спросил мистер Мейсон, когда мы вылезли из машины.
— Да, пап, — ответил Дэвид. — Познакомься: это — Терри, а это — Дженни
— Привет девочки. Давайте-ка лучше пойдем в номер.
Мама ждала нас внутри. Я так волновался за нее, что совсем забыл, что на мне надето. Она сидела на постели, и я отчетливо видел, как сильно избил ее отец: левый глаз распух, а на шее виднелось несколько синяков. Завидев меня, он встала, и было ясно, что ей больно двигаться.
— Мамочка, ты в порядке? — весь в слезах, я подбежал к ней.
— Да, дорогой. Он не так уж и сильно побил меня.
— Но твой глаз. Мне он совсем не нравится.
— Доктор Мейсон осмотрел его и сказал, что все будет хорошо. Ух ты! Здорово, — мама сделала шаг назад и оглядела меня. — Ты выглядишь великолепно.
Она крепко обняла меня, и пока мы с ней стояли так, я не переставая, плакал.
— Прости меня, мам, — я всхлипнул.
— Родной мой, все в порядке. Я уже давно все знаю. Все хотела поговорить с тобой, но решила подождать, чтобы ты сам мне рассказал. Я предполагала, что когда ты будешь готов, то дашь мне знать, но вмешательство твоего отца все изменило.
— Что произошло мам?
— Много чего. У нас тобой будет долгий разговор, как только мы все успокоимся. Ты и Дженни останетесь со мной. Ее мама уже в пути, и через пару часов будет здесь.
— Вы ей позвонили? — спросила Дженни
— Да. И посоветовала оставаться на ее конференции, но она все-таки решила вернуться и поехала прямо сюда.
— Миссис Андерсон, — снова спросила Дженни мою маму, — Можно мне вернуться к себе и взять кое какие вещи для себя и Терри. Поскольку нам даже спать не в чем. Как вы думаете, — это безопасно?
Доктор Мейсон ответил за маму, он сказал, что, пока полиция не поймала моего отца, то в город лучше не возвращаться. Еще он добавил, что они с Кэти заедут в ближайший "Уолмарт" и купят все необходимое. Перед уходом Кэти поцеловала Дженни и опять поклялась ей в любви до гроба. Доктор Мейсон велел Дэвиду запереть дверь и охранять нас.
— Итак, это Кэти? — обратилась мама к Дженни.
— Боже мой, — смутилась она. — Я даже забыла вас представить
— Дженни, больше нет нужды притворяться, — сказала мама. — Думаю, пришло время узнать всю правду.
Я непонимающе посмотрел на мать. Понятия не имею, о чем она говорит. Дженни подошла к ней и спросила:
— Вы уверенны?
— Да, дорогая. Пришло время, я больше никого не боюсь. Тери, по понятным причинам мы больше не можем вернуться домой. Я не хочу, чтобы отец причинил тебе боль, но есть еще одно обстоятельство. Прежде чем познакомиться с отцом, я была влюблена в другого человека. Это случилось в колледже, произошло много разных событий, и мы не смогли жить вместе. Мы продолжали дружить, но три года назад поняли, что все еще любим друг друга. Старые чувства вспыхнули с новой силой.
— Кто это, мам?
— Мать Дженни?
— Ты что, тоже лесбиянка?!
— Да, сынок, вот я такая.
— Нет, это точно заговор секс-меньшинсв, — я не мог сдержать хохота. — Ты, я, Дженни, ее мама, ее тетя Сэнди, дядя Терри. Есть еще кто-нибудь, о ком я пока не знаю?
— Моя сестра Карен, — сказала Дженни.
— Карен тоже! — воскликнул я. — Даже не думал.
— Да, шесть месяцев назад она пришла к нам с мамой и сказала, что встретила девушку в колледже, и они полюбили друг друга. И она попросила у Карен руку и сердце.
— Класс! И что, Карен согласилась? — спросил я.
— Да, они поженятся в апреле. А я буду подружкой невесты, — горделиво ответила Дженни.
— Мама, а как же ты узнала, что я гомосексуалист? — обратился я к ней.
— Милый мой, да я всегда знала об этом. Ты всегда был таким женственным, и я была уверенна, что со временем ты и сам это поймешь. Вот почему, я всегда принимала твою сторону в спорах с отцом.
— Вот уж о нем-то ты зря вспомнила, — заметил я с отвращением. — Ну, хорошо, а как ты об этом узнала. — Я показал на свою юбку.
— Ну, Терри, ты никогда как следует, не прятал свою девичью одежки. Я каждый день убиралась в твоей комнате, чтобы отец ничего не обнаружил. Но сегодня он пришел к тебе и увидел все это. Найдя твои лифчик и трусики, отец, словно с цепи сорвался. Вот тогда-то он и приложил меня, — мама показала на свой левый глаз.
— С тобой точно все в порядке? — я погладил ее по щеке.
— Да. Он сможет причинить мне боль, даже если очень постарается.
Я повернулся к Дженни.
— Наверное, мы с тобой самые настоящие сестры, верно?
— Да, это так здорово. Мне хотелось все рассказать тебе, но наши мамы не разрешили.
— Ты все знала и молчала, — я притворился рассерженным.
— Прости, сестричка. Если бы не они, я уже давно все тебе рассказала.
— Я просто шучу. Мам, а ты знала, что Дженни тоже лесбиянка?
— Мы говорили с ней об этом, но она не была точно уверенна. Потом появилась Кэти, и я поняла, что Дженни сама все поймет чуть раньше или чуть позже, — мама улыбнулась. — Ты уверенна в своих чувствах к Кэти?
— Абсолютно. Я очень люблю ее.
Я посмотрел на Дэвида, сидящего на стуле возле двери, и улыбнулся ему, потом подошел к нему и сказал:
— А вот и мой любимый, единственный и неповторимый.
Дэвид обнял меня, и в его объятьях я почувствовал себя как никогда защищенным от этого мира.
Глава 4
— Терри, я не хочу возвращаться. Как же мне хочется остаться с тобой, — сильные руки Дэвида обнимали меня.
— Я знаю, любимый, но ведь это только на пару недель, — ответил я. — А, кроме того, сегодня у нас еще целый вечер.
Его губы нашли мои, и мы слились в поцелуе. Издалека доносился шум прибоя, где-то играла музыка. Все было так романтично. Я погладил его восхитительную мускулистую грудь, и снова приник к его губам. Пока мы целовались, Дэвид нащупал мой член и стал его нежно поглаживать.
— Обещай мне, что сохранишь его, — сказал он, освобождая мою письку из трусиков. — Обожаю дотрагиваться до него. Но еще больше мне нравится вот что.
Дэвид нагнулся и взял ее в рот и начал обсасывать словно леденец. Медленно, под движениями его языка, она стала пробуждаться к жизни. Доктор Мейсон говорил, что из-за приема гормонов, у меня будет уходить гораздо больше времени. Однако Дэвид был совсем не против потому, что очень любил сосать у меня, и чем дольше, тем лучше. Он задрал мой топ и принялся поглаживать крошечные грудки. Они были очень чувствительными, и мне было даже немножечко больно, когда он стал покручивать пальцами соски. Когда сосочки набухли, Дэвид поднял голову и стал облизывать их. Его ласки очень возбудили меня, но я нашел в себе силы сказать:
— Не здесь, Дэвид, хорошо. Пойдем в дом.
Я убрал членик обратно в трусики и натянул топ. Приведя себя в порядок, мы поли по пляжу обратно в дом. Мама, Пэгги — мама Дженни, Карен — сестра Дженни и Пенни — девушка Карен пошли в ресторан, Дженни и Кэти были в кино. Дэвид и я были абсолютно одни. Когда мы поднялись в мою спальню, я сразу лег на постель, а Дэвид растянулся рядом. Потянувшись, он снял с меня лифчик и трусики. Его напряженный член коснулся моего.
— Дэвид, я хочу заняться с тобой любовью. Хочу, чтобы ты вошел в меня.
— Терри, а ты уверен. Я желаю причинять тебе боль.
— Не волнуйся, любимый, я действительно хочу тебя. Просто не спеши, и все будет хорошо.
Выдвинув один из ящичков ночного столика, я достал тюбик со смазкой, который мне оставил дядя Терри после " СЕРЬЕЗНОГО РАЗГОВОРА МУЖЧИНЫ С МУЖЧИНОЙ", открыл его и протянул Дэвиду. Он встал на колени у меня между ног, выдавил немного смазки на ладонь и обработал свой член, затем медленно сунул мне в анус средний палец. Было немного больно и одновременно очень приятно. Затем, подложив мне под попу подушку, Дэвид высоко поднял мои ноги.
— Терри, ты уверен?
— Да, Дэвид. Я очень этого хочу.
Она наклонился вперед, и я почувствовал, как головка его члена медленно входит в меня. Внезапно я почувствовал резкую боль и непроизвольно застонал. Дэвид стал отодвигаться от меня, но я, обхватив руками его спину, удержал своего любимого.
— Не спеши, — прошептал я.
Он снова двинулся вперед, и боль стала еще сильнее. Когда головка полностью вошла в попу, слезы хлынули у меня из глаз. Дэвид поцеловал меня, сказал, что наша любовь становится крепче день ото дня, и одним движением натянул меня на свой член. Мне показалось, что сейчас разорвусь пополам, и снова заплакал от боли.
— Хочешь, я его вытащу? — спросил он.
— Нет, просто подожди секундочку.
Приподнявшись, я погладил его грудь и улыбнулся. Он был прекрасен. В бледном свете луны, его темная кожа, покрытая капельками пота, блестела. Бог мой, видел бы меня сейчас отец, подумалось мне. Я, уже начинающий превращаться в девушку, лежу на постели в объятих чернокожего парня. Да он бы спятил от такой картины. Тихонько рассмеявшись, я сказал:
— О’кей, любимый, я готов.
Он медленно задвигался на мне, и с каждым движением его члена боль постепенно отступала. Довольно скоро я, я уже охотно подмахивал ему. Его яйца шлепались об мою попу, всякий раз, когда Дэвид вгонял в меня член. Мой собственный стручок тоже пришел в боевое положение.
Вскоре Дэвид сильно увеличил темп и стал трахать меня с сумасшедшей скоростью. Он был готов спустить в любой момент. Мы оба громко застонали, и когда он кончил в меня, то я струя спермы выплеснулась из моего члена.
Переводя дух, Дэвид лежал в моих объятьях. Потом он скатился с меня и лег рядом, а вскоре и заснул. Мне же не спалось. Разглядывая спящего Дэвида, я думал, как сильно люблю его.
Сколько же всего произошло за эти семь месяцев. Вот лежу я сейчас рядом с Дэвидом, мы только что занимались с ним любовью, а ведь совсем недавно наше будущее висело на волоске.
В конце концов, отец обнаружил мотель, где мы прятались. Я помню все так ясно, словно это произошло пять минут назад. Дженни и я спали в одной комнате, а мам с Пегги в другой. Полиция посоветовала оставаться в мотеле, до того пока отец не будет найден. Его видели в городе пьяным и злым, как черт. Полицейские, осматривавшие наш дом, обнаружили, что пропало отцовское ружье. Он, по-видимому, взял его с собой. Доктор Мейсон забрал Дэвида и Кэти, которые провели с нами весь день, а мы с Дженни стали готовиться ко сну.
*****
Что касается моей мамы, то того момента, как приехала Пегги, с ее лица не сходила счастливая улыбка. Было видно, что они действительно влюблены друг в друга.
— Бог мой, Элен, что он с тобой сделал? — с ужасом спросила Пегги.
— Пег, этот синяк только выглядит страшно. Доктор Мейсон сказал, что все будет в порядке.
Увидев меня, Пегги стала охать и ахать, какой же я красивый, и она очень счастлива, что я нашел в себе силы открыться. А потом она сказала, что мы все теперь одна большая семья. После этого Пегги повернулась к Кэти и спросила:
— Как я понимаю, это и есть девушка, в которую моя дочурка втрескалась по уши.
— Мама, как ты догадалась? — удивилась Дженни
— Знаешь, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это понять, — засмеялась Пегги. — Ты задала мне и Карен миллион вопросов, что чувствуешь, когда влюбляешься в женщину. Кроме того, по всему дому валялись твои "тайные" записки "Кэти+Дженни" и "Дженни любит Кэти".
Дэвид заворочался, поэтому, чтобы не мешать ему поспать я решил пойти в душ. Тем более я насквозь пропотел, да и подмыться бы мне не помешало. Чмокнув его в губы и прошептав на ухо "я тебя люблю", я тихонько вылез из постели надел его футболку, которая для меня была словно платье, взял трусики, лифчик и спустился вниз. Из маминой спальни было слышны стоны — она занималась любовью с Пегги. Карен и Пенни на кухне ели мороженное, и я остановился поболтать с ними. Они были такой замечательной парой, и когда были вместе, то просто излучали любовь.
— Терри, у меня для тебя новость, — сказала Пенни. — Ты скоро станешь тетей.
— Значит, твоя благоверная, наконец-то залетела? — улыбнулся я. — Да уж Пенни, ты у нас горячий парень. Поздравляю.
Они покатились со смеху, мне жутко хотелось узнать все детали, но нужно было в душ. Когда я уже уходил, Пенни окликнула меня:
— Задержись на минутку, подруга. У нас для тебя маленький сюрприз.
Она протянула мне коробку, перевязанную ленточкой. Я открыл ее, внутри было три пары шорт и спортивных лифчиков.
— Уже пора позаботиться о твоих сисечках. А то они уже скоро начнут колыхаться, когда ты будешь бегать трусцой, — заметила Карен.
Я засмеялся и пошел в ванную. Там я, скинув футболку, встал перед зеркалом. Какой же красивый! Волосы почти достигали бедер, которые заметно изменились тех пор, как я стал принимать гормоны. Они стали шире, и теперь у меня прекрасная девичья фигура. Хотя, больше всего мне нравились новообретенные грудки. По -моему, они стали расти сразу же после того, как отец Дэвида, доктор Мейсон сделал мне первый укол. Сейчас они были еще небольшими, но доктор Мейсон обещал, что я стану обладателем более чем роскошной груди.
О’кей, хватит о моих сиськах, вернемся снова к тому памятному вечеру. После того как Мейсоны уехали, нам было немного не по себе из-за моего отца. Тем не менее, мы с Дженни заснули, но около полуночи я проснулся от шума в маминой комнате. Отец нашел нас и теперь ломился к ней, вопя как сумасшедший. Мама кричала ему в ответ, чтобы он убирался, потому что полиция уже едет сюда. Когда мы с Дженни, заглянули к ним, то мама вела нам отправляться к себе и оставаться там. Мы перепугались до смерти. Отцу все же удалось высадить дверь в мамину комнату, а потом я услышал его вопль:
— Черт возьми, и ты Элен? Ты тоже извращенка?
— Нет, Чарли, я лесбиянка и была ею еще до того, как встретила тебя.
— Элен, я заберу нашего парня с собой.
— Никуда ты его не заберешь. Лучше уходи потому, что если ты не сможешь принять его таким, какой он есть, то наши пути разойдутся.
— Пути, говоришь, разойдутся? Да я, блядь, их сам разведу. Нет таких путей, которых бы два ствола не развели б. Может быть, мне положить тут вас всех рядышком, как тебе такое решение проблемы сексуальной самоидентификации?
Дженни и я похолодели после его слов. Уже были слышны сирены полицейских машин, но я боялся, что они не успеют. Отец потерял над собой контроль. Он орал на маму с Пегги, называя их "грязными суками" и "сраными лесбиянками". А потом раздался выстрел.
— О Боже, он убил маму! — истерически завопил я.
В секунду, я пронесся сквозь дверь, соединяющую наши комнаты. Отец стоял в центре маминой комнаты, его ружье все еще было направлено на нее. Мама лежала на постели, ее левое плечо было в крови. Между нею и отцом стояла Пегги, кричавшую, что если ему придется сначала убить ее, если он хочет застрелить маму.
— Уйди с дороги, Пег, или я и тебя замочу, — сказал отец.
— Нет, Чарли, я с места не сдвинусь.
Я подбежал к маме и обнял ее. Он была все еще в сознании, но лицо исказилось от боли.
— Мамочка, как ты?
Она сказала, что все обойдется, и чтобы я немедленно уходил отсюда. Я начал извиняться перед ней, говоря, что это вся моя вина. Но мама ответила, что ничьей вины здесь нет, и что она очень любит меня. Когда я наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб, то услышал, как заревел папаша:
— Бля, он выглядит как ебанная девчонка.
— Нет, Чарли! — закричала Пег.
И новый выстрел. Сначала было такое чувства, что меня изо всех сил ударили в спину молотком. Поначалу боли не было. Просто в глазах помутилось, все что-то кричали, но я, к удивлению, не мог разобрать слов. Спина заболела, когда отец выстрелил во второй раз. Теперь это был уже не молоток, а, скорее, автобус. Я упал рядом с мамой, она обнимала меня и кричала: "Пожалуйста, остановите его, он же сейчас ее убьет". Как мило, подумал я, что среди всего этого хаоса мама обращается ко мне как к девочке. Было такое ощущении, что я куда-то падаю и падаю. Мелькнула мысль, как расстроится Дэвид в случае моей смерти. Я представил, как он стоит у моей могилы в черном костюме, который так восхитительно гармонирует с цветом его лица с букетом роз и плачет. Мне захотелось сказать, как сильно я люблю его, но видение исчезло, и наступила темнота.
Неожиданно в этой темноте появился кто-то, но я не мог увидеть его. Я чувствовал, что он взял меня за руку, но его лицо было скрыто. Мне очень хотелось его увидеть, я отчаянно надеялся, что это Дэвид. Но глаза не открывались. Этот человек назвал меня по имени, я попытался ответить, но смог издать лишь звуки больше похожие на кваканье.
— Терри, ты слышишь меня? — спросил человек.
Я снова попытался ответить, но результат был тот же самый. Мне удалось открыть глаза, но все было как в тумане. Но постепенно в глазах прояснилось. Возле постели стоял доктор Мейсон и держал меня за руку.
— Как ты себя чувствуешь?
Я кивнул головой, мол, до свадьбы заживет. Он поцеловал меня в лоб.
— Я так боялся, что мы тебя потеряем, но, похоже, все не так уж плохо.
— Доктор Мейсон, меня сильно задело? — проквакал я
— Ты жив — это самое главное, а теперь, когда очнулся, то могу с уверенностью утверждать, что ты идешь на поправку. Дэвид ждет снаружи, хочешь увидеться с ним, или сказать ему, чтобы подождал.
— Доктор Мейсон, пожалуйста, можно сейчас? — взмолился я.
— Да, но только на несколько минут. Тебе нужен покой. Ладно?
Вошел Дэвид. Он выглядел так, словно не спал несколько ночей подряд. Наклонишь, Дэвид поцеловал меня в лоб, а потом сел рядом.
— Терри, мы не так давно знаем, друг друга, но я хочу сказать, что очень люблю тебя. У меня сердце сжималось от мысли, ты можешь умереть.
Он обнял меня, и я почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
В больнице я провел три месяца, пока не полностью не выздоровел. Мне было бы слишком тяжело свидетельствовать на суде против отца. Он был признан невменяемым и был направлен в специальную лечебницу.
Мама, Пегги, Дженни и я переехали в Кейп-Код в Массачусетсе. А позже Дэвид и Кэти получили стипендию в одном из колледжей Бостона. И теперь мы все, к общей радости, жили на Восточном побережье.
— Милая моя, где ты? — от воспоминаний меня отвлек голос Дэвид.
Отодвинув занавеску душа, он присоединился ко мне. Его набухший член нетерпеливо подрагивал. Я встал на колени и стал его сосать. Дэвид застонал. Потом он поднял меня, и я обвил ноги вокруг его талии. Когда член вошел в меня, то я приготовился к новой вспышке боли. Но в это раз все было просто замечательно. Я просто растворился от удовольствия, и едва почувствовал, как задергалась моя писька, забрызгивая нас с Дэвидом спермой. А скоро и Дэвид, застонав так громко, что его можно было услышать на другом побережье, выплеснул сперму мне в попу. Мы долго целовались, затем он посмотрел мне прямо в глаза и сказал:
— Терри, сейчас мы не можем сделать это — мне надо закончить колледж, тебе школу. Но потом ты выйдешь за меня замуж?
Я не мог сдержать слез и, чувствуя неизвестно откуда взявшийся ком в горле, ответил:
— Да, милый.