Из рассказов доктора Грушевского.
Я работаю участковым врачом вот уже девятнадцать лет. И всегда ношу с собой на вызовы, помимо стандартных инструментов, еще и набор различных клизм и наконечников. Собственно говоря, из-за этой моей любви к таким процедурам я и пошел в медицинский — можно сказать, это мое призвание.
И вот однажды мне поступил вызов от некоего молодого человека — некоего Максима Р. , 18 лет, у него сильно болел живот. Предвкушая очередное волнующее приключение, я отправился по адресу:
Дверь мне открыла полноватая женщина лет сорока с небольшим, из-за ее спины выглядывала еще одна, чуть постройнее и помладше.
— Здравствуйте, вы мама? — обратился я к старшей.
— Да, доктор, вы знаете, у Максимки беда прям — лежит, не встает, мы с сестрой и не знаем уже:
— Да, и не ест ничего, — перебила ее сестра. Мне показалось, что характер у нее строгий и решительный — так она это сказала. Мы познакомились — маму звали Елизавета Юрьевна, а сестру — "Просто Людмила" , как она представилась (явно намекая на то, что она еще слишком молода для того, чтобы называть ее по отчеству) . Я разделся (была зима) , помыл руки, и мы прошли в комнату.
Я сразу же увидел на кровати безумно симпатичного, с отличной фигуркой мальчугана — он лежал ничем не прикрытый, в обтягивающих трикотажных трусиках и такой же маечке с большими вырезами. Майка была приподнята, и он держал руку на своем голом животе — видно было, что мальчику действительно несладко. Я поздоровался и, мгновенно оценив обстановку, достал из сумки футляр со скрытой видеокамерой. Направив ее на предполагаемое место проведения процедуры, я незаметно нажал на "пуск".
— Ну что у нас случилось? — дружелюбно глядя на паренька, спросил я.
— Да вот, — простонал он приятным подростковым голоском, — в гостях был вчера:
— Ну явно съел что-нибудь, — опять встряла в разговор Людмила. Кажется, подумал я, она из тех женщин, которые любят брать на себя инициативу. И по моим расчетам, это должно было сыграть мне на руку.
— Ну что ж, — я присел на край кровати и поставил на услужливо поданую матерью табуретку свою сумку, — поднимите майку еще повыше, молодой человек.
Мальчик старательно задрал майку — так, что из-под нее показался даже сладенький розовый сосок. Я положил руки на его слегка вздутый животик, и стал ощупывать его — сначала в области желудка, потом чуть пониже, и наконец спустился ниже пупка. Отработанным движением я приспустил с парня трусики так, что из-под них показались лобковые волосики. Мальчик чуть напрягся, но не подал виду, что это его смутило. Он еще не знал, что самое интересное у нас — впереди: Я неторопясь ощупал животик ниже пупка и как бы невзначай почесал себе нос, жадно вдохнув оставшийся на моих пальцах аромат мальчишеского тела. Мать и тетя мальчика постоянно стояли рядом,
и неотрывно смотрели на нас, так что я счел, что будет вполне уместно проделать мой обычный трюк — ощупывание самых нижних отделов живота без полного снимания трусиков. Я просунул руку под резинку под резинку трусов мальчика и, как бы прикрывая своей ладонью половые органы Максимки от женщин, надавил на них плотно сжатыми пальцами и одновременно оттопырил запястьем трусики. При этом мой большой палец был демонстративно оттопырен в сторону — мол, я не лапаю, я просто произвожу медицинские манипуляции. Все это я проделал за пару секунд — и мальчик от неожиданности резко дернул бедрами, рефлекторно попытавшись сдвинуть ножки и защитить свою письку. Но вовремя спохватился и расслабил ноги, снова их раздвинув. Я ощупал низ животика и, вынув руку, поставил "диагноз" :
— Что ж, видимо — действительно отравление. Стул давно был?
— Позавчера, — ответил мальчик.
— А сейчас не хочешь в туалет? Нет? Ну я не знаю, при отравлении всегда первым делом прокакаться надо. Обязательно. Можно, конечно, слабительное принять, но: — я повернулся к женщинам и продолжил, обращаясь уже к ним, — любое слабительное очень плохо на организм влияет. Лучше по-старинке так сказать, дедовскими методами.
— А это как? — спросила взволнованно Елизавета Юрьевна.
— Очень просто — надо клизму поставить!
— Не, я не хочу клизму! — Сразу же испуганно заупрямился мальчишка. — Лучше слабительное!
Глупенький, он не знал, что я давно уже отработал несколько весьма эффективных приемов против упрямых мальчишек!
— От слабительного много побочных эффектов бывает, — сделав серьезную мину, сказал я, и добавил, опять обращаясь к женщинам, — вы хотите, чтобы у него другие проблемы начались?
Елизавета Юрьевна испуганно замотала головой, а Людмила решительно ответила:
— Нет конечно. Максим, раз доктор говорит:
— Но если ты именно клизмы боишься так, можно и по-другому попробовать. Хотя чего ее бояться? Тебе ставили ж раньше наверняка?
— Ой, да ставили, но столько мучений было! — Ответила за сына мать. — И боялся он, и плакал, и вырывался: Правда, он маленький тогда был еще.
— Ну так что, Максим, не согласен ты на клизму? — спросил я паренька.
— Максимка, соглашайся, ну что ты, — начала вдруг сюсюкать с ним, как с малышом, мама, — видишь, мы у дяди время отнимаем, а он такой внимательный, так внимательно к тебе относится!
— Максим, хватит ломаться уже, — добавила тетя, — давай!
— Не, я клизму не буду, — опустив глаза, пробурчал Максимка, — лучше по-другому как-то:
— Ну ладно. По-другому так по-другому. — Сказал я, и полез в свою сумку. — А ты раздевайся пока и становись лицом вон туда, к стеночке.
— Как раздеваться? — настороженно спросил Максим.
— Полностью.
Максимка нехотя поднялся с кровати, подошел к стенке, и замер в растерянности.
— Что ты, родных своих стесняешься? — Улыбнулся я. — Они ж наверняка тебя и в ванной и мыли, и попку подтирали тебе: Хотя они если надо и выйти могут. Да? Людмила? Елизавета Юрьевна?
— Ой, да чего там выходить-то! — Решительно сказала Людмила. — Давай, Макс, раздевайся. А мы поможем наоборот, если что!
Я понял, что она ХОЧЕТ остаться.
Максим, тем не менее, полностью раздеваться не стал, только спустил трусики. Он даже не стал снимать майку, а стянул ее с плеч и также спустил вниз до коленок. Моему взгляду открылась великолепная, круглая и пухлая юношеская попочка, абсолютно безволосая и нежная, как у маленького мальчика. Но я, разумеется, ничем не выразил своего восхищения.
— Так, обопрись на стену руками, и попу оттопырь посильней, — скомандовал я Максимке, подходя к нему с прибором.
— Ой, а что это такое у вас? — спросила мать.
— Это? Это электростимулятор такой медицинский специальный.