Голос её был спокойным, но у Кристины и мысли не возникло, чтобы не подчиниться. Повозившись с браслетами, Ирина Александровна надела их на руки Кристины чуть выше наручников, после чего скрепила их вместе маленьким карабином. Сняв наручники, она отшвырнула их на пол. Кристина с наслаждением пошевелила руками — в кожаных браслетах было куда удобнее. В следующую секунду она почувствовала, как Ирина Александровна снова надевает на неё кляп, и в тревоге попыталась запротестовать.
— Тсс, тсс, — сказала женщина. — Всё будет хорошо. Не бойся.
Не в силах ослушаться, Кристина безропотно дала застегнуть на себе все ремешки сбруи. Чувствуя себя в руках Ирины Александровны безвольной игрушкой, она сознавала, что внизу живота снова начинает тлеть странное возбуждение.
— Встань.
Пошатываясь, Кристина поднялась на ноги, и Ирина Александровна отвела её на середину комнаты. Затем она начала медленно обходить Кристину вокруг, оценивающе разглядывая, словно товар на выставке. То и дело женщина, вытянув руку, щупала Кристину за разные части тела, будто проверяя на скрытые дефекты.
Выпрямившись перед ней со скованными руками, Кристина смотрела прямо перед собой, сгорая от унижения и возбуждения одновременно, чувствуя себя рабыней на невольничьем рынке. Наконец Ирина Александровна остановилась прямо перед девушкой и одобрительно покивала. Они были почти одного роста, Ирина Александровна была ниже неё всего на два-три сантиметра.
— Хорошая кобылка, — сказала она. — Объездим тебя как полагается. Ты же хочешь, чтобы тебя объездили, кобылка?
Она обняла Кристину и прижалась к ней всем телом. Их груди соприкоснулись и расплющились друг о друга. Ничего не соображая от близости женщины, чувствуя на своей спине и ягодицах её уверенные руки, Кристина кивнула.
— Конечно, потому что теперь ты моя, девочка, — жарко прошептала Ирина Александровна. — Моя, моя, вся без остатка моя. До последней клеточки кожи, до последней капли смазки в твоём девственном влагалище. Нет уж, ни один член теперь не посмеет осквернить такую красоту, уж я об этом позабочусь. Будешь моей безраздельной собственностью, моей собственной игрушкой. О, как же я давно, оказывается, мечтала об этом. Что скажешь, кобылка? Что скажешь, девочка моя? Хочешь быть моей игрушкой?
Пунцовея от волнения, Кристина не знала, куда деваться. С каждым словом женщины она чувствовала, как всё сильнее пересыхает у неё в горле, как всё сильнее, наоборот, увлажняется её лоно. Мысли путались. Всё это было ужасно, немыслимо — но вместе с тем так возбуждающе…
— Конечно, хочешь, — уверенно сказала Ирина Александровна. Задыхаясь, Кристина чувствовала, как соприкасаются их соски. — Я же вижу, что хочешь. Пойдём.
Они вернулись к кровати. Осторожно положив девушку набок, Ирина Александровна снова отошла к чемодану и вернулась оттуда с парой браслетов для ног. Вскоре лодыжки девушки, застёгнутые в крепкую кожу, уже притягивала к спинке кровати та самая верёвка, которая недавно связывала ей ноги. Примотав ещё одну верёвку к наручным браслетам Кристины, женщина аккуратно, но настойчиво потянула их к изголовью кровати.
Лёжа на боку, Кристина чувствовала, как её руки задираются у неё за спиной всё выше, и вскоре они тоже оказались привязаны к левому столбику кровати. Последний кусок верёвки соединил кольцо на ошейнике девушки с другим столбиком изголовья. Под взглядом Ирины Александровны она попробовала пошевелиться, но верёвки крепко держали её посреди постели, растягивая по трём направлением в виде искривлённой буквы Т.
— Я скоро вернусь, — сказала Ирина Александровна, присев рядом с девушкой и погладив её по перетянутой ремнями щеке. — Я же не знала, что меня ждёт тут такой сюрприз, поэтому и так уже опаздываю. Но ты не бойся. Я с тобой ещё не закончила. Съезжу по делам, заеду домой и вернусь. А то игрушек у тебя, конечно, много, но кой-чего не хватает. Например, плётки. Никогда не думала, что захочу бить женщину плёткой, но сейчас очень хочется попробовать. Ты когда-нибудь мечтала, чтобы тебя выпороли?
Кристина решительно замотала головой. Мазохистские фантазии никогда не посещали её, она терпеть не могла боль.
— А придётся, — улыбнулась Ирина Александровна и, встав с постели, начала одеваться у Кристины за спиной. — Раз уж ты моя игрушка, то привыкай ко всем моим капризам. С женщинами ты тоже не хотела трахаться, а смотри как понравилось. И не говори, что не понравилось, я же вижу. Так что у нас с тобой всё ещё впереди… Кстати, да — чуть не забыла.
Кристина почувствовала, как женщина вытаскивает из её попы затычку, и с готовностью расслабила мышцы. Если бы не кляп, она бы даже сказала Ирине Александровне спасибо — за это время пробка успела ей сильно надоесть. Но через несколько секунд она ощутила, как в попу втискивается новый предмет, ещё более толстый, и от боли она взвизгнула, дёрнувшись в своих путах.
— Ну-ка! — прикрикнула Ирина Александровна, и Кристина тут же затихла. Ослушаться этого властного тона было немыслимо. — Ты, я вижу, любишь играться с попкой, так что не строй из себя целочку. Ну-ка расслабься!