Мы остановились, не вынимая, однако, хуев из занятых ими отверстий. Дверь распахнулась, в помещение по хозяйски ворвался мужик под 50, в очках, с брюшком и бородкой клинышком. Судя по выданной нам фотографии, именно тот, кто нужен. С ходу проскочив до середины кабинета, он резко остановился, уставившись на нашу троицу на диване. Ступор длился примерно с минуту. Не каждый день генеральные директора видят, как в их кабинете незнакомые мужики пялят их секретаршу и сверху и снизу. Однако обстановку он оценил в корне неверно.
— Светлана! — он строго посмотрел на нее поверх очков. — Ты совсем ебанулась!? Хули ты своих мужиков ко мне в кабинет таскаешь!? Поебаться больше негде!? Речь его прервал хороший пинок по копчику от стоявшего сзади Глыбы. Пролетев полкабинета до встречи со шкафом, мужик стал понимать что к чему. Однако это ему помогало мало — Глыба уже лениво пинал его, не давая подняться, попутно обьясняя, зачем мы здесь. Как и ожидалось, мужик упирался, клянясь что денег сейчас нет, а вот через неделю он обязательно отдаст все сполна и даже с процентами. Подобных отмазок мы наслушались великое множество. Каждый должник считал делом чести подробно описать, как ему тяжело живется. Пора было переходить к серьезным процедурам.
— Ну нет денег так нет — сказал Глыба, ставя несчастному громадный ботинок на поясницу и командуя нам:
— Пацаны, блядь гоните нахуй, а этого на стол!
С сожалением мы вытащили из Светочки члены, причем Чуб даже перед ней извинился за вынужденный недоеб.
— Света! — продолжал он. — слушай и запоминай. Сейчас я тебе даю выходной до завтра, а твой шеф прокатится с нами в лесок. Поэтому ты вали домой и про нас больше даже не вспоминай. Если что — окажешься в том же лесу.
В этот раз Светочка оказалась на удивление понятливой. За время этой речи натянув юбку и трусики, тут же промокшие в промежности, что вызвало вздох огорчения у заметившего это Чуба, она моментально испарилась, оставив нам только затихающий стук каблучков где-то на лестнице.
Должника уложили на стол по всем правилам, раком, пузом на столешницу, со спущенными штанами. Мы с Чубом его крепко держали, Глыба же, предвкушая развлечение, ходил вокруг с торчащим из ширинки членом и банкой вазелина в руке. Член его, кстати сказать, выглядел страшно. В бытность на зоне Глыба по тогдашней моде вдул в него вазелина и напихал шаров. Кончилось это, как водится, плохо. Большую часть пришлось экстренно изымать там же, остальное вытаскивали уже на воле. На память остались только жуткие шрамы по всей поверхности, причудливо перекручивающие и изгибающие несчастный хуй.
— Ну что, Михалыч, будешь бабки возвращать? — вопрошал он, похлопывая того по рыхлой заднице — Или тебя опустить сначала?
Непонятно на что надеющийся Михалыч опять завел свою песню про бедность в данный момент.
— Понятно, понятно — Голос Глыбы повеселел, это было только на руку. — Михалыч, а ты часом не пидор? — поинтересовался он, разглядывая анус.
— Не-е-ет. — Выдавил барыга.
— Ну ничего, сейчас станешь… — Глыба принялся мазать ему зад вазелином. Когда палец принялся заталкивать вазелин внутрь, Михалыч дико задергался, пытаясь вырваться из наших рук.
— Ладно, ладно! Отдам я вам эти бабки! — орал он. — Сейчас позвоню, и через час все вам привезут!
— Ага, щас… — невозмутимый Глыба мазал член. — Как же, привезут. ОМОН нам пиздюлей привезет. Ты что, за лохов нас держишь? Пацаны, растяните-ка ему булки, а то первый раз обычно хреново лезет!
Вот тут Михалыч сдался окончательно, сдав нам шифр сейфа и ключ. Внутри все было набито аккуратными зеленоватыми пачками. Пока мы с Чубом отсчитывали нужную сумму, Глыба ловко упаковал жертву, обмотав скотчем на манер египетской мумии. Все намеки на "Может, я его все же того…?" были пресечены Чубом на правах старшего. Ни в какой лес барыгу, конечно, везти не собирались. Полежит здесь спеленутый до завтра, пока его Светочка не найдет. Мы к тому времени будем уже далеко. Изьяв напоследок ключи и документы на машину, мы тихо ушли, аккуратно закрыв на замок дверь.
Итак, мы возвращаемся. Все дела сделаны, бабки возвращены законному владельцу, ну за исключением нашего процента. Машина барыги, оказавшаяся, как и положено, мерседесом, плавно катит по дороге к аэропорту. За рулем Чуб, а мы развалились сзади, подремывая. Ехать еще с полчаса.
— Ах ты промудохуеблядская пиздопроебина! — Вдруг сказал Чуб и грязно выругался. Мерседес плавно притормозил. Из-за лесополосы, спотыкаясь, к нам бежал гаишник, размахивая полосатой палкой.
— Пацаны, че делать будем? — Глыба недолюбливал людей в форме, справедливо полагая, что от них можно ждать любой гадости.
— Ничего, с доками у нас все путем, если что — дадим сотку, и все. — Чуб сгреб бумаги и полез из машины навстречу гаишнику.
Продавцы полосатых палочек выбрали удачное место — их машина и они сами были полностью скрыты деревьями и совершенно не заметны с шоссе. Чуб о чем-то ожесточенно спорил с ментом. От их машины к ним направлялась девка, тоже в форме, с погонами лейтенанта. Вдвоем они подвели Чуба к своей машине, настойчиво предлагая ему сесть внутрь. Что там было дальше, я как всегда не уловил. В свое время Чуб занимался боксом и пару раз даже участвовал в чемпионате Европы. Мы с Глыбой только увидели два оседающих тела и понеслись к нему.
— Чуб, ты чего? Нападение на сотрудника… при исполнении…