— Я не могу, — все же я смогла найти слова и произнести их.
Он подошел, я так явно ощущала на себе его взгляд, казалось, что чувствую его дыхание.
— Можете и вы это знаете.
Он был прав, я знала и более того я искала повода, что бы окончательно подчиниться, я просто не могла сопротивляться, мне хотелось делать все, что он прикажет. Глупо, нет, не глупо, хоть в голове еще вертелось слово "нет" , но я уже молча, твердила "да". Он подошел так близко, что я ощутила его запах, почувствовала, как он дышит у меня около уха.
— Положите руки себе на коленки, — сказал он так спокойно, так легко, что я тут же подчинилась и положила свои руки себе на колени.
— Подтяните юбку к себе.
Я так и сделала, пальцы не дрожали, я даже этому удивилась, я спокойно подцепила край юбки и потянула ее на себя.
— Еще, — сказал он.
Я еще потянула ее на себя, открывая свои ноги, видел ли он их, не знаю, я сидела за столом, и ноги были спрятаны под ним.
— Еще, — сказал снова он.
Я перебрала пальцами конец юбки и чуть более решительней, потянула ее на себя, чем больше я оголяла свои ноги, тем легче мне становилось.
— Раздвиньте их.
Не надо было переспрашивать, кого раздвинуть, я развела ноги в коленях в стороны. Он молчал, я не решалась спросить, и не решалась, что бы то ни было сделать, я ждала его указаний.
— Что вы сейчас хотите? — все так же спокойно спросил он.
Я отрицательно покачала головой, давая понять, что не знаю на него ответ. Я ждала дальше, но он молчал. Я ощущала его присутствие всем телом, как будто он меня держит, прикасается ко мне, было чуть стыдно, но желание угодить ему было гораздо больше.
— Что мне делать? — не дождавшись от Олега указаний, спросила я.
— Снимите с себя все.
Ответ был быстрый, как будто он только этого и ждал.
— Нет, — тут же ответила я, не успев даже подумать над своим ответом.
— Да, — все так же спокойно сказал он, — да, — повторил он.
— Я. . , — было начала говорить, но он прервал меня.
— Да, вы снимите с себя все, — это было сказано утвердительно, — и это вы, то же знаете.
Что я могла знать, что, что вот встану и разденусь перед ним, перед своим учеником, вот так просто только по тому, что он сказал, что он так захотел, я разденусь, что бы он мог на меня смотреть, на меня голую, да голую, голую: Да, я этого хотела, хотела, что бы он смотрел на меня, что бы щупал, нет не гладил, а щупал, мне хотелось не только ему подчинятся, но испытывать это унижение, которое он мне сейчас давал почувствовать.
— Я выключу свет, — сказал он, и его шаги быстро удалились от меня, погас свет.
Была поздняя осень, пасмурно, и не смотря на то, что еще было только три часа, на улице уже было сумрачно. Свет погас, и казалось, что кабинет утонул в темноте, только свет шел от открытой двери, что вела в класс. Мне стало легко.
Я отодвинула стул от стола, встала, я не хотела поворачиваться к нему, не хотела смотреть ему в глаза, я боялась, что у меня вырвется слово "нет".
— Что мне снять? — на всякий случай спросила я.
— Все, — был короткий ответ, — все, — повторил он
— Все? — как бы переспросила я.
— Да, вы должны остаться голой.
— Зачем? — чуть помедлив, спросила я.
— Это я должен у вас спросить, зачем.