Она подошла ко второй девушке и тоже сняла с ее головы мешок. У девушки были красивые карие глаза, в которых был не испуг, а удивление. Она тоже не понимала, что говорит Ольга.
— А ты, сучка будешь смотреть, как я накажу твою неблагодарную подругу — с этими словами Оля сильно ударила ладонью по лицу девушки. От сильной пощечины ее не замотанная изолентой щека быстро стала ярко красной. Девушка не заплакала, а пока только со злостью посмотрела на Ольгу. Оля поймала ее злой взгляд и хищно улыбнулась.
— Накажу-ка я тогда тебя, а подруга пусть пока смотрит! — громко сказала Ольга и подошла почти вплотную к темноглазой девушке, ухватила ее за сосок груди, оттянула его с поворотом и шепотом, на ухо, что бы это не попало на запись, на этот раз по-русски сказала
— Ты, грязная сучка, будешь меня вылизывать, пока мне это не надоест! — Девушка энергично замотала головой.
В ответ Ольга от души стала хлестать ее плеткой по животу, ногам, иногда ударяя плеткой снизу, в промежность. При каждом ударе девушка вздрагивала, зажмуривалась, но не издавали ни звука. Только при ударе в промежность она тихо вскрикивала.
— Упертая — подумала Оля. — Ничего, . не поймешь сама, что тут надо беспрекословно угадывать мои желания, у меня есть много способов тебя воспитать.
За несколько лет участия в подобных съемках у тихой, на первый взгляд, офисной серой мышки Оли, выработались навыки настоящего "пыточных дел мастера". Причем от нее требовалось особое мастерство, так как "портить материал" категорически не допускалось. По неукоснительному требованию Игоря все следы от съемок должны были пройти через две-три недели. За четыре часа, отведенных на съемки, включая все перерывы и смену декорации, она могла довести любую до состояния, когда та была готова абсолютно на все. Поэтому темноглазая девушка своим непокорным взглядом, только раззадорила белокурую садистку Ольгу.
Боковым зрением Ольга увидела, как Игорь над головой поднял скрещенные руки — перерыв и смена декораций.
Один из ассистентов подошел к голубоглазой девушке, срезал изоленту, которой был замотан ее рот. Как только девушка смогла говорить, она тихо и очень быстро заговорила:
— Пожалуйста, я вас умоляю, не надо меня больше бить, мне очень больно, что я вам такое сделала, мне обещали, что я буду сниматься в порнографическом фильме, зачем меня бить, я думала, что меня будут просто трахать, пожалуйста, отпустите меня, не надо меня мучить, мне очень больно…
Ольга подошла к причитающей девушке
— А мы что, по твоему, снимаем?"Спокойной ночи малыши"? — и больно оттянула ей сосок груди.
— Ой, больно! Пожалуйста, не надо!
— Тебе деньги, плаксивая сучка, уже заплатили.
— Я верну все, что скажите, только отпустите меня домой, я больше никогда не буду… — Сильная оплеуха остановила причитание. Ольга взяла кляп в форме головки пениса на широкой кожаной повязке и грубо заткнула рот девушке. .
— Все хватит тут детский сад разводить! В договоре записано, что действие договора прекращается только после возврата денег. Возвращай тогда бабло прямо сейчас, сучка! Не можешь? Тогда заткнись и терпи!
— Подвесить ее за ноги! — резко скомандовала Ольга. — А вторую сучку — в "кабанчик"!
Голубоглазую проворно отвязали от столба, надели ей на руки за спиной что-то типа сужающегося кожаного мешка на веревочных завязках и двумя лямках на плечах. Застежки затянули так туго, что локти девушки коснулись друг друга. Девушка не сопротивлялась, только тихо плакала. Потом ее ноги закрепили в специальных кожаных поножах-подвесах, закрепленных по краям перекладины и медленно подняли лебедкой за ноги вниз головой. Оля куском веревки и подтянула за кольцо конц кожаного мешка к перекладине, так, что ее тело изогнулось легкой дугой.
Теперь очередь настала темноглазой упорной девушки. Ольга больше любила веревки и кожаные ремни для фиксации "актрис" и не очень любила в подобных сюжетах использовать стальные полицейские наручники, так как они при воздействии оставляли глубокие следы на руках и ногах "артисток". Однако недавно Игорь придумал хорошее решение. Он заказал довольно широкие кожаные манжеты с коротким штырем на одном конце и рядом дырочек по диаметру этого штыря на другом. Эти манжеты оборачивались вокруг запястий или лодыжек "актрисы" , а поверх них надевались браслеты наручников так, чтобы шрырек попадал точно между двойной пластиной браслетов. В результате браслет не сползал ни при каких воздействиях, конечность была хорошо зафиксирована, что не могла даже повернуться внутри манжеты, а травмирующее давление узких дуг наручников сводилось на нет.
Темноглазой надели на руки и на ноги наручники и кандалы с такими манжетами и сцепили их цепочки третьей парой наручников. На ножных кандалах цепочка состояла всего из одного звена. В рот несчастной Ольга сама вставила кольцо с паучьими лапками и туго затянула ремешок на затылке девушки. Та издала звук похожий на "отпусти, сука!" В ответ Ольга взяла надувной кляп и запихнув его внутрь кольца стала накачивать в него воздух. Через несколько нажатий на грушу, лицо девушки покраснело и она стала задыхаться. Тогда Ольга чуть спустила воздух со словами.