— У него какая-то "белокурая бестия" , то ли американка, то ли не знаю кто, но лупит девок нещадно. Профи, я тебе скажу!
— Обязательно посмотрю. Надо их тогда Ксю показать. Может чего полезного узнает. Что еще?
— Городские игры, он их квестами называет. Тоже для тех, кто любит связанных девушек. Подробностей я не нашел.
— Хлыст, устройся к нем в клуб работником, я помогу, кого-нибудь из его персонала отодвинем. А с его, как ты говоришь, квестами поступим так. Я сам запишусь к нему в игроки. Со студией разберемся потом.
Фара несколько раз посещал клубные вечеринки Игоря, потом он предложил сотрудничество, от которого Игорь отказаться не мог.
Некоторое время спустя Фара пришел на вечеринку в клуб Игоря. Там перед началом он пошел посмотреть, как тот смонтировал его новый пыточный станок. Ясное дело, что на сцене Игорь не будет его испытывать по полной программе, но Фаре очень хотелось на широкой публике полюбоваться красивой девушкой в "объятиях" его станка в обрамлении менее жестко зафиксированных девушек. К нему подошел Хлыст, успешно внедренный в состав работников клуба.
— Фара, на твоем станке они разместят девушку только в 3 третью смену.
— Что так?
— Игорь боится, что она не выдержит, и ее придется досрочно "демонтировать". В последнюю, третью смену это не так неприятно.
— Нежные у него девушки. Раз в третью, то я тогда попробую с ней чуть-чуть позабавится.
— А мне по окончании можно?
— Хлыст, ты что маньяк?
— Фара, я немножко, я просто несколько раз пройдусь по ее ножкам.
— Хлыст, я же сказал — нет! — рявкнул Фара.
Когда Фара увидел, как выводят Марину, стройную, с завязанными глазами, на высоких каблуках и со скованными за спиной руками, чтобы посадить ее на его станок, Фара окончательно решил, что ему обязательно нужно хоть чуть-чуть поиграть с девушкой. Для этого он решил провести аукцион. Единственным препятствием было малое — устав, запрещающий "лапать" девушек клиентам. К тому же в уставе было, что так называемое "интенсивное воздействие" — только с информированного согласия модели.
Станок Фары в самом минимальном варианте при наличии опоры на пятку с трудом проходил даже на самое максимальное "интенсивное воздействие". Фаре же страшно хотелось снять с девушки босоножки и заставить ее станцевать ему "танец на трубе". Он не считал, что это плохо, так как это полностью укладывалось в его позицию "не портить" красивых девушек. Его вариант воздействия хоть и был болезненным, но не приводил, с его токи зрения, ни к каким последствиям для здоровья.
Обойти устав он решил с двух флангов. Чуть придавить ведущего и назначить очень высокую ставку, если же, вдруг, окажется, что нужно и девушке заплатить — то он просто удвоит сумму, чтобы любая девушка заведомо согласилась. Стоимость неплохого авто должно устроить любую из этих девушек — решил Фара. За такие деньги, по его убеждению, любая согласиться на куда большее "интенсивное воздействие" без членовредительства.
Аукцион прошел, и Фара купил себе право слегка поиграть с девушкой.
Он вышел на сцену, посмотрел на девушку, которая несмотря на линзы, пыталась его рассмотреть. Ему не понравилось, что когда он заставит ее "танцевать на трубе" , она начнет подтягиваться на руках, а это приведет к нарушению симметрии ее тела, несмотря на ошейник и пояс. Да и следы от наручников девушке ни к чему.
Перед началом аукциона, Фара подозвал Хлыста и попросил его принести из второй коробки к станку сплошные наручники Айриш8 по размеру запястий девушки.
— Хлыст, когда скажу — наденешь ей их сзади. К тому же они округлые, следов на руках не будет. Я не хочу, чтобы у нее следы на руках остались. Хлыст расценил эту фразу по-своему, что ему будет позволено немножко "поработать" с девушкой.
Фара, когда снимал с Марины босоножки, почувствовал, что столь сексуальных ног ему еще не приходилось ласкать. Он, можно сказать, влюбился в эти ноги. Любовь эта очень специфическая, так как ему страстно захотелось ну хоть чуть-чуть помучить эти восхитительные ножки.
На следующий день после вечеринки Фара вызвал Хлыста.
— Хлыст, я чего тебе вчера сказал?
— Я что, я же ничего не сделай ей. Мне показалось, что ты мне разрешил чуть-чуть.
— Хорошо, что не успел. И я тебе не разрешал.
— Ой, какая неженка. Да за такие бабки, могла бы и потерпеть.
— Это я, а не ты сделал ставку. И я ее тебе не отдавал. Будешь и дальше своевольничать с моими девкам — я тебя просто пристрелю. Понял?
— Понял. Больше не буду. Что ты так за эту девку уцепился.
— У нее восхитительные ноги.
— Тебе ее доставить еще раз? — оживился Хлыст.
— Нет, я обещал ее не трогать.
— Фара, Игорь звонил, сказал, что он возвращает станок.
— Из-за тебя, придурка, у меня не будет возможности наслаждаться "танцем на трубе" в нашем с Игорем клубе.
— Фара, тут на днях мы будем брать одну твою должницу, она тебе кучу бабла должна, а возвращать не хочет, давай я на ней станок испытаю по полной программе.
Через пару дней в подвал к Фаре привезли высокую женщину средних лет, с короткой стрижкой "каре". Фара и Хлыст спустились в подвал. Женщина сидела на металлическом стуле с завязанными глазами и скованными за спиной руками.
— Что, милочка, бабло вертать будешь?
— Нет у меня твоих денег.
— Тогда найди.
— И найти негде.
— Милочка, долги надо возвращать, тебя этому не учили в детстве?
— Я тебе ничего не должна.
— Хлыст, сажай ее и поехали.