К началу салона я добрался довольно быстро и уже разглядывал, где же моя Танечка, в надежде наконец-то уделить внимание своей супруге, но тут я увидел следующее. Две девчушки, наши соседки по ряду, сидели на наших с Таней местах с раскинутыми высоко задранными ногами, а парень, с которого Татьяна начала поход по салону, тыкал свой измочаленный член им по очереди, словно играл в лотерею "В кого кончу — тот и выиграл". Я уже хотел было прийти ему на помощь, как вдруг обратил внимание на двух парней из второго ряда, с которыми и должны были на мой взгляд оказаться девчушки. Они-то как раз и оказались из, так сказать, голубых. Парни сидели на своих местах почти без одежды и дрочили друг у друга, время от времени украдкой целуясь. Тогда я, сам не ожидая от себя, шагнул к ним. Взяв в руки их члены, как лыжные палки, я стал сам их дрочить, а парни по очереди сосали мой член. Когда они осмелели и уже, на мой взгляд, могли заниматься сексом без стеснения, я выманил их в проход и уложил в позицию "69". Парни уже ни на кого не обращая внимания начали самозабвенно удовлетворять друг друга. Причём некоторые из соседей стали протягивать руки, чтобы поласкать их, усиливая их и своё возбуждение. Я вновь начал глазами искать свою Таню, но она уже сама шла в мою сторону в сопровождении стюардессы.
— Здравствуйте, — мило улыбнувшись произнесла "Старшая стюардесса Инга", как было указано на бэйджике. — В знак признательности ваших действий по улаживанию нештатной ситуации командир корабля приглашает вас с женой к себе в кабину, — и, заметив, что я оглядываюсь в поисках своей одежды, добавляет. — Ничего-ничего, не нужно беспокоиться насчёт одежды, встреча, так сказать, предполагается "без галстуков".
Увлекаемые Ингой мы оказываемся в служебном помещении между салоном и кабиной пилотов. Тут мы замечаем ещё двух стюардесс, неторопливо раздевающихся и аккуратно складывающих свою униформу.
— Это Ирина и Марина, — представляет нам своих подчинённых Инга. — Но если теперь без бэйджиков вы их случайно перепутаете, никто не обидится.
Девушки мило нам улыбнулись, не прекращая раздеваться. Инга так же принялась непринуждённо освобождаться от своей формы. По мере того, как они обнажались, я понял смысл последнего замечания Инги. Они все были одного роста, со светлыми короткими стрижками, грудью между первым и вторым размером и стройными длинными ногами, так что не мудрено было их спутать. Ингу, правда, отличал спокойный командный взгляд. Когда девушки остались в одних только пилотках, Инга по внутренней связи связалась с командиром. Получив разрешение, она открывает дверь в кабину пилотов, пропуская нас всех, и войдя последней запирает её на замок.
При нашем появлении весь экипаж, состоящий из командира, второго пилота и штурмана, поднимаются со своих кресел и тут мы замечаем, что на них кроме фуражек и галстуков из одежды ничего нет.
— Разрешите от лица нашей авиакомпании, от всего экипажа и от себя лично поблагодарить вас за нестандартность решения и решительные действия в условиях сложившейся чрезвычайной ситуации! — обратился к нам командир. — И единственное, чем может отблагодарить командир экипажа кого-либо из пассажиров, так это пригласить в святая святых — кабину пилотов. Предлагаю вам провести с нами оставшееся до взлёта время.
С этими словами, он галантно поцеловал руку Тане, крепко пожал мою и, получив наше согласие, в котором никто из присутствующих, конечно же не сомневался, увлёк мою жену в сторону своего кресла. Его рука при этом сразу же легла на Танину талию, а комментарии по поводу тех или иных приборов, рычажков и прочего производились в полголоса на ушко, почти интимно. Второй пилот и штурман, обнялись с Ириной и Мариной, которые стянув с них галстуки и фуражки, принялись без прелюдий целоваться в засос. Инга, прижавшись своим упругим бедром ко мне, поглаживая спину пальчиками, несильно возбуждающе царапая ноготками, повела меня к креслу второго пилота. Когда я был усажен в кресле, которое было гораздо удобнее пассажирского, краем глаза я успел лишь заметить, что Таня уже сидела в кресле командира, а он, продолжая ей что-то нашёптывать, всё чаще касался губами мочки уха, щеки, шеи, постепенно переводя поцелуи на грудь. Она, в свою очередь, одной рукой ласкала член командира, толчками пульса поднимающийся и твердеющий, а второй рукой за галстук всё сильнее притягивала его к себе. За спиной уже раздавались характерные звуки начавшегося полового акта, но взглянуть назад мне не позволила нога Инги, поставленная на подлокотник, раскрывающая перед моим взором более интересную картину. Между стройных, словно это две Эйфелевые башни, ножек находились гладко выбритые, припухлые от переполняющего их возбуждения, бугорки половых губок, к которым невозможно было не припасть в страстном поцелуе. Ощущая на своем члене ласкающий ротик Инги, я в ответном порыве прильнул к её промежности, сразу же проникая языком вглубь насколько мог. Двигая им в разные стороны в желании обласкать всевозможные уголки, некоторое время я ещё пытался подстраиваться к движениям Инги, но в конце концов нетерпение брало верх и я буквально начинал насиловать девушку своим языком. К реальности меня вернул командный голос командира:
— Перевести спинки кресел в горизонтальное положение!
Он уже стоял выпрямившись и Таня, выпустив его член изо рта, откинулась вместе со спинкой кресла назад.
— Есть, перевести спинки в горизонтальное положение — ответила Инга и я так же оказался в лежачем положении.
— Пристегнуть ремни! — в руках командира оказался ремень то ли от парашюта, то ли от такого же кресла пилота, которым он пристегнул себя к штурвалу, находящемуся у него за спиной.
— Есть, пристегнуть ремни, — повторила действия командира старшая стюардесса.
— Контакт! — командир навис над Таней, подведя свой член к её щели.